Стоило ступить на рыночную площадь, и
мороз остался позади. Воздух поразил пустынной сухостью. Дышать
знойным днем тяжеловато, в противогазе – подобно пытке. Я вертел
головой и никак не мог понять, в чем дело. Пот тек как никогда.
Исподнее прилипло к телу, противогаз присосался к лицу, дыхание
участилось. Я словно шел по Сахаре.
Добравшись до пристройки, замерил
фон. Показало почти полрентгена. После вагона с «электрой» ‒
пустяки. Затянул на голове ремень с фонарем, включил. Выставил
перед собой руки. В левой – детектор артефактов, в правой –
«вальтер». Ну, с Богом!
В пристройке оказалось прохладнее. Я
задерживался у каждой двери, прислушивался, не пищат ли за ней
тушканы, не сопит ли бюрер. Слава Богу, на мутантов не наткнулся.
Впрочем, как и на что-нибудь ценное – один хлам.
Под навесом фонарь не понадобился.
Свободное пространство между стенами и кровлей давало света сполна.
На почерневшей от грязи плитке мои берцы оставляли четкие следы,
ветер за годы намел немало песка. На прилавках, которыми служили
синие парты, хоть рисуй. В центре стояли два рукомойника. Краны
покрылись рыжими пятнами, растягивали сухими носиками нить
паутины.
Артов, к сожалению, я не нашел.
Осмотрел все помещение – ничего. Неужели Гаваец надул? Ох, и всыплю
ему!
Стоило выйти на площадь, как меня
снова накрыла стена жара. Видимо, аномалия таилась снаружи, значит,
и арты где-то там. Если меня не опередил другой сталкер.
С кучки обломков асфальта я подобрал
горсть мелких кусочков. Действовал проверенным методом: раскидывал
на пути камешки. Седьмой бросок открыл тайну площади. Не успел
обломок коснуться асфальта, как к небу взвился столб пламени.
Мощная струя покачивалась, как деревце на ветру, ревела, точно
включили газовую горелку. Невольно вспомнился кабан моего деда,
обсмоленный до черноты. Тогда я был ребенком, и картина жестокой
расправы намертво отпечаталась в памяти. Воображение ее чуть
подправило, и на месте кабана оказался я.
Пламя пошалило и скрылось так же
внезапно, как и появилось. Я замерил фон и чуть не подпрыгнул. У
аномалии показывало с десяток рентген! Сколько же было в вагоне,
где аномалии сидели одна на другой? С противогазом пришлось
смириться.
Не знаю, сколько я пробыл на рынке.
Долго, утомительно долго. Двигался со скоростью улитки. Пару раз
присаживался, чтобы унять головокружение. Потом снова отправлялся
искать. Огненные хвосты психованно метались, того гляди заденут. Я
зорко следил за их агонией, в нужный момент пригибался. Приникнуть
к асфальту ‒ гораздо безопаснее, но для этого следовало проверить
целую окружность. Столько камней и времени я не имел. Падать же на
непроверенное место… Слишком живо я представлял опаленного
кабана.