‒ Да такую погань нельзя
отпускать!
‒ Вешать тоже не вариант, брат, ‒ из
тени вышел «свободовец»: кучерявый, со впалыми щеками и тенями под
воспаленными глазами.
‒ Локи! ‒ обрадовался Шульга. ‒ Ты
снова с нами? Заперся у себя в кабинете… Тоже с Богом
общаешься?
‒ Наступила зима, жизнь утратила
краски… Все умирает. Я плох, брат.
‒ Догадываюсь почему, ‒ усмехнулся
подполковник.
Альт шепнул мне на ухо:
‒ Накрылась поставка дури. Локи уже
неделю аморфный, даже о еде забывает.
‒ Я уж думал, помер кто, ‒ удивился я
мелочности проблемы.
‒ Тяжело жить на трезвую голову.
‒ Что вы тут расшумелись? ‒ вяло
возмутился Локи, потирая виски. ‒ И так голова болит. Гоните его, ‒
кивок на Хомяка, ‒ в три шеи. Тут таким не место.
‒ Мы его отпустим, а он и дальше
будет дурить? Не пойдет, ‒ возразил Шульга.
‒ Так в топку его, ‒ вздохнул Локи. ‒
Висельник привлечет внимание хищников.
Хомяк сорвал с себя противогаз. Глаза
– с рублевую монету. Дрожащим просящим голосом выдохнул:
‒ Братцы!
На большее то ли сил не хватило, то
ли смекалки. Хомяк мог только давить на жалость, убедительных
доводов в его защиту не существовало. На мародера было жалко
смотреть. Его точно на эшафот подняли.
‒ Предлагаю голосование, ‒ промолвил
Шульга. ‒ Кто за то, чтобы прихлопнуть клопа?
‒ Мал клоп да вонюч, ‒ брезгливо
бросил Дикарь и поднял руку.
‒ Янов – мирная зона, ‒ произнес
Гарик. ‒ Хочешь жить здесь, соблюдай правила. Плюешь на правила –
плюешь на все общество. В таком случае общество плюнет в ответ, ‒
проводник проголосовал «за».
‒ Отправить на болото без оружия, и
дело с концом, ‒ подал идею Кремень и с садистской улыбкой хлопнул
Хомяка по спине.
‒ Ботаник – неплохой парень, ‒ с
нехарактерной для себя серьезностью сказал Яр и поддержал
Шульгу.
‒ Убьете меня, проблем не оберетесь,
‒ пригрозил Хомяк. ‒ Султан возьмет с вас ответ. Армия у него
нехилая.
‒ Если там все такие нехилые, как ты,
то нам хана, ‒ съязвил Ведьмак.
‒ Султана с Затона выгнали и отсюда
вышибем, ‒ рассудил Лоцман.
‒ Я знаю, что с ним делать, ‒
предложил Кремень. ‒ Завести в «пятно», пусть посидит там минут
десять без снаряги, а потом катится на все четыре стороны.
Хомяк побледнел, потянулся к ножу.
Чехол крепился к ремню, утянутому на бедре. Думаю, мародер понимал,
что его скорее всего застрелят. Лучше смерть от пули, чем от
«лучевки». Переоблучение убивает медленно, вытягивает силы,
физически уродует, прежде чем отправить на тот свет.