Пацан отцепился сам, восхищенным взором обвел чемоданы и
выпалил:
— Ух тыыыыыыы! А куда мы едем? Это подарок?! Это сюрприз, да,
сюрприз?!
Гувернер тихо-тихо, едва шевеля губами, шепнул:
— День рождения. Через не-де-лю.
Херк чуть не треснула себя рукой по лбу. Точно. Вечно она
забывает, когда пацана угораздило родиться.
Ну ладно, подловил, будет ему подарок. Если отсадить его в
другую карету под присмотр гувернера, это все еще будет сносное
путешествие.
— Я всегда хотел посмотреть, как Архахибдык извергается! Мы
посмотрим на Архахибдык! Я так и знал! Алтари, кровавые
жертвоприношения, лава-а-а!.. — вопил мальчишка, прыгая от
переизбытка чувств через чемоданы.
— Ну вот, ну вот, — мягко сказал гувернер, перехватывая
мальчишку в воздухе, — погоди, не порти себе сюрприз, а вдруг твоя
матушка захочет свозить тебя к морю?
Пацан облапил гувернера как обезьянка, а потом как-то внезапно и
вовсе оказался сидящим у него на плечах. Гувернер осторожно, но
крепко удерживал воспитанника за икры длинными цепкими пальцами
неожиданно тонких и изящных для простолюдина кистей.
— К мо-о-орю, — скривился пацан, — а как же вулка-а-ан... — но
тут новая мысль просвистела в его вихрастой голове, и лицо его
просветлело, — с матушкой? Хоть к морю! — щедро согласился он.
Херк вздохнула, повернулась к старшей горничной, которая как раз
сражалась с ее парадным платьем, пытаясь сложить его и упихать в
чемодан так, чтоб не погнуть золото отделки.
— Пошли за секретарем. Пусть пишет письмо в... Что там около
Архибрыка стоит?
— Архахибдыка! — встрял воспитанник, — тетя, пусть пишет в
Либен!
Старшая горничная поклонилась и метнула грозный взгляд на
младшую горничную, которая пыталась перевязать другой чемодан
бечевкой.
Та верно уловила намек, бросила это гиблое дело и со всех ног
побежала за секретарем.
— Напомните, как вас звали? — вежливо спросила Херк у
гувернера.
Что-то в том жесте, которым ее воспитанник обнимал его за
голову, подсказывало ей, что этот может и задержаться на
достаточное время, чтобы стоило запомнить его имя.
— Чайду, Ваша Светлость, — ответил он.
— Проследите, чтобы мальчику для поездки подготовили самую
удобную карету, Чайду.
— Разве он поедет не с вами? — довольно бестактно удивился
Чайду.
— Как не с вами, матушка?.. — растерялся мелкий, — Дуду, опусти
меня, пожалуйста, на ноги. Мужчина должен встречать горести на
ногах.