— Я...
— Ты всегда ждала от них подлянки! Когда ты рыдала, что у этого,
как там хлыща звали, оказалась жена, богами клянусь, ты еще и
торжествовала, что оказалась права! Пятый не смог открыть свое
дело, первый не смог убедить свою мать, что правда хочет жениться
на бесприданнице... И каждый раз, каждый раз, тебе важнее было
оказаться правой!..
— Нет! — Джавин высвободилась из его хватки, нахмурилась, уперла
руки в боки, почувствовав себя совсем мелкой девчонкой, впервые
пошедшей против слова умного и такого взрослого Патрика, который
всегда знал, где спереть вкусное яблоко, — Мне было больно! Но я
хотя бы была к этой боли готова!
— Ну и почему ты никогда не готовишься к счастью, дура? —
буркнул Патрик, нахохлился, сунул руки в карманы.
— Потому что я старая гусыня, а такие не парят счастливо в
поднебесье! Крылья подрезаны, знаешь ли, после долгих попыток
убежать со двора.
— Так и не будь домашней гусыней, с чего ты вообще решила, что
домашняя гусыня? Потому что сама купила себе дом? Мы с тобой с
одних улиц начинали, Джавин, я это помню, это ты не дала мне на
улице и остаться! Слушай, Джавин, домашней гусыне не разбить
небесную твердь, но дикие, горные гуси летают выше всех на свете
птиц. Поэтому вспомни про то, что нет у тебя никаких корней, и
хватит уже придумывать себе твердь там, где только небо и
возможности, ясно? — Патрик тяжело дышал, сжимал кулаки в своей
внезапной вспышке гнева.
Опомнившись, он протер вспотевший лоб рукой.
— Тебе не обязательно выбирать себе мужика, — грубовато сказал
он, — но если уж хочешь кого-то выбрать, не стесняйся ткнуть в него
пальцем, понятно? Мы тупые, в нас пока не ткнуть, мы не поймем.
— Пошли, — вздохнула Джавин, — разберусь без сопливых. Тц!
Раздавался тут советов...
— Я счастливый семьянин, с высоты своего опыта...
— Ага-ага, — отмахнулась Джавин, — опыта. А кто вас с Майрой
свел?
— Так я ж и говорю. С высоты своего опыта я уже понял, что мы
тупые. Намеков не понимаем. Ты его долго не маринуй, а то совсем
усохнет, а?
— Тц!
Джавин отмахнулась.
Но больше спорить не стала.
В конце концов Патрик своим длинным острым носом всегда
безошибочно чуял, где самые вкусные яблоки.
Херк поступила как храбрая женщина, которая полностью отвечает
за свои поступки: сутки она просто не выходила из своих комнат.