Что же, в конце концов жизнь до-Сина закончилась на алтаре.
Сколько веревочке не виться, а сердце все равно выдерут рано или
поздно, вот так вот болезненно и грубо, без перчаток, вместе с
лёгочной артерией: такова уж судьба человеческая.
До-Син никогда не знал от женщин отказа и никогда его не
боялся.
Но у Сина больше не было того куража, кожа слишком посерела,
чтобы считаться оливковой, работу все еще можно было назвать
стабильной, но вряд ли кто-то счел бы ее высокооплачиваемой, а
положение в обществе было так шатко, что кошка, окотившаяся в его
шкафу, впрямь могла его упрочить.
Теперь Сину было, чего бояться.
И что терять.
Кроме дома Джавин не было другого дома, куда он мог бы пойти в
гости.
И он постучался.
Легкие шаги Джавин, стремительно распахнутая дверь: Син уже
как-то даже привык уворачиваться.
В фарфоровой руке Джавин держала огромные ножницы.
— Син. — коротко выдохнула она.
Железной хваткой вцепилась ему в ворот и затащила в дом.
Захлопнула дверь.
— Тебя кто-нибудь уведомлял о существовании зонтиков? —
расстроенно спросила она, с горечью рассматривая растекающуюся по
маленькой прихожей лужу, — Вот, смотри! — она небрежно ткнула
пальцем в прислоненную к стене трость, — Мы используем эти штуки
время от времени, чтобы не мокнуть. Снимай свою тряпку, я за
тряпкой.
Она взмахнула ножницами и скрылась в направлении кухни.
Син зачем-то взял в руки трость, нашел у ручки кнопку: зонт
раскрылся куполом, и Син задумчиво потянул на себя бегунок, любуясь
тем, как складываются спицы.
Он видел зонты этой эпохи, чудные, складные, но почему-то никак
не доходили руки их толком рассмотреть. Странно было бы просить
зонт у коллег просто поиграться, все были заняты.
А механизм интересный.
Син сложил зонт, снова нажал на кнопку. С удовольствием
посмотрел, как раскрывается купол. Сложил. Нажал. Купол. Сложил.
Нажа...
— Син, — позвала Джавин, — извини, что отвлекаю, но у меня тут
тряпка и полотенце. Раздевайся, а то заболе...
Она осеклась.
— Просто раздевайся, — грубовато сказала она.
Син без возражений скинул мантию, оставшись в относительно сухой
рубашке и в пропыленных шахтой грязнючих штанах. И правда, что это,
закапает ей весь дом. Вытер ноги об подложенную тряпку и разулся,
ступив босыми ногами на пол.
— Тапочки? Пол холодный, — предложила Джавин.