Поскольку такой вариант был заранее обговорен, в Ревеле нас уже
ждали – и все пассажиров быстро погрузили в кареты и повезли в
столицу. А я – поскольку оставлять яхту без присмотра вообще не
собирался – остался на ней и нанялся тем, чем собирался заняться
уже почти полгода: подготовкой к использованию изобретения британца
Ховарда. То есть само изобретение мне Ларраньяга воспроизвел в
должных количествах – но любая вещь требует и инструментов, которые
позволяют вещи себя проявить. Поэтому я достал заготовленные
железяки и включил небольшой универсальный станочек. И простоял
возле этого станка целых три месяца…
Простоял, конечно, с перерывами на еду и сон – но простоял не
зря: когда гонцы сообщили, что водный путь к Кронштадту открылся, у
меня было что показать… не царю, а все же Александру
Христофоровичу. То есть царю я тоже эту замечательную штуку покажу
– но потом. Когда мы вместе с Бенкендорфом решим, что же на самом
деле можно с этой штукой наделать…
Когда есть электрическая розетка, а в ней двести двадцать вольт
(или сто десять, как в мексиканской яхте), то можно сотворить
довольно много разного и очень полезного. Вообще наличие
электричества дает человеку такие огромные возможности, что просто
дух захватывает – и большинство людей этого просто не ощущают.
Потому что для этого большинства электричество – такая же
«естественная» вещь, как воздух вокруг нас – и к тому, что
происходит вокруг с его применением привыкают с детства. Но это и
хорошо – когда у тебя это электричество есть.
Детское увлечение гальванопластикой лично для меня сделало
многие вещи именно «привычными». Так что я просто взял зарядку от
телефона, утюг (в качестве балластного сопротивления), купил пуд
медного купороса. То есть не сам купил, а сказал начальнику
приехавшей из Петербурга охраны – и он откуда-то его приволок, но
приволок все же за деньги. Он же отсыпал мне свинца кусочек граммов
так на пятьдесят (когда пули для оружия военные сами льют, свинец
найти вообще не проблема). А еще я купил (на этот раз уже лично
сам) фаянсовый тазик – и установка для гальванопластики была
готова. Я еще с детства помнил, что гальваническая медь не
прилипает в полированной нержавейки, так что эту медь из купороса
как раз на нержавеющей кастрюле осадил – и получил кусочек медной
фольги. Не совсем все же фольги, но кусочек получился довольно
тонким, не больше четверти миллиметра – как раз то, что мне и
требовалось.