— Лесь... — позвал я.
— Да?
— Тебе правда тяжело далось мое
трудоустройство?
— Правда. Начальство беспокоится за
отношения в коллективе, когда станция уходит далеко в океан. Но
сторож не совсем член коллектива. В общем, мне удалось доказать им
твою безопасность, К тому же официально ты инвалид, это облегчило
мне задачу. Только зря ты надел форму. Если кто-то увидит на
станции...
— У меня сегодня проводы теней
прошлого, — объяснил я. — Сегодня я в последний раз надел все это и
сегодня же утоплю мундир в океане. Океан дал мне его, пусть он и
забирает обратно.
— Что значит дал?
— Ну... — мной овладел приступ
откровенности. — У охотников есть поверье, что по-настоящему в
отряд может принять только стихия. Ты изучала Японию и Китай, так
что поймешь, о чем я,
— Да. Только не думала, что подобная
религиозная концепция могла сложиться у солдафонов.
— Солдафоны — это как раз те, кого не
крестили стихии, — возразил я. — Меня ведь ты не считаешь
таким?
— Тебя я знаю очень давно.
— Это не имеет значения. Если человек
не подходит, стихия его не примет, и тогда он будет не служить, а
работать охотником — то есть выполнять определенные обязанности за
деньги. А те, кого крестили огонь, ветер, земля или океанская вода,
те кучкуются вместе, чувствуя друг друга за милю. Они отличаются от
всех остальных, как поток воздуха из кондиционера отличается от
муссона, В нашей команде все были такими. Рипли была крещена водой,
Чистюля — огнем, Молчунья — ветром. Помнишь ее?
— Конечно, — ответила Леся. —
Глухонемая девчонка, жившая с отцом на острове. В детстве мы с ней
были дружны. Как странно, что вы встретились через столько лет и
так далеко от дома.
— Ничего странного. Ты тоже крещена
стихией. Это главное, что нас связывает.
— Но я не охотник, — буркнула
Леся.
— Однако ведь собиралась идти в
учебку?
— Меня манил океан. Ветер. Свобода. Я
все это получила и без охоты.
— Вот видишь. Ты чем-то похожа на
Молчунью, наверное, тебя тоже крестил ветер. Я заметил, что он не
обдувает тебя, а ласкает.
— Бред, — она неуверенно пожала
плечами. — Хотя что-то в твоих словах есть. А почему ты решил, что
тебя крестил океан? Расскажешь?
— Сегодня я расскажу все, что ты
пожелаешь узнать. Это будет ритуальное освобождение от
воспоминаний.
— Интересно, — Леся сбавила скорость и
откинулась на спинку кресла,