От таких перспектив, признаюсь, у меня
аж дух захватило. В общем, кивнул я молча, прихватил из роллера
камеру, свистнул Шарика и под мамашин вой полез в кабину. Мамаша-то
убивалась, как я понял, все больше для порядку. А кого ж еще
послать? Зятьев мамаша сроду не любила, а деда… Дед однажды на
ярмарке на воздушном шаре хмельной прокатился, так его потом неделю
валерьянкой отпаивали. А что, мне четырнадцать через месяц
исполнится, да и ростом я не обижен. Тем более работает-то ярмарка
всего шесть часов, да еще лететь пару, так что к ночи точно дома
буду.
Забрался я в кабину на кресло
пилотское, сдвинул в сторону сумку с едой, для бати собранной,
затолкал Шарика под кресло, чтобы не мешался, натянул на голову
настоящий космический шлем, за штурвал ухватился и так пожалел, что
деда с батей соседей разогнали. Эх, видели бы меня сейчас Стю
Стаклифт и Боб Ституб, а лучше — Барбара Чен из старшего класса… А
так зритель у меня был один — Шарик. Он нос свой мокрый из-под
сиденья высунул и смотрит на меня: ты че, мол, Люка, задумал?
Нахрена нам в этой тесноте сидеть, может, лучше в лес, на
охоту?
Тут в кабине темно стало, это защитный
экран на пилотской кабине закрылся. Оно и понятно, полет-то в
автоматическом режиме предстоит. Вот невезуха, не увижу я, значит,
как Грым родной из космоса выглядит. И тут корабль как загудит, как
задрожит, и меня вжало в кресло. Я понял, что лечу. Лечу! Но
завизжать от восторга мне не позволил комок, подкативший к горлу.
Еще пару минут этой тряски, и я облевал бы всю кабину. Но, на мое
счастье, вибрация скоро кончилась, и я почувствовал, что тело мое
ничего не весит. Вот она, невесомость, огурчики, помидорчики из
корзинки, что на соседнем сиденье пристегнутой покоилась, медленно
так вылетели и у самого моего носа зависли… А тут как Шарик
завизжит. Смотрю, а он под самым потолком летает — лапы раскорячил,
хвостом, как пропеллером, крутит, глазищи — что твои пятаки. Во
смеху-то!
— Отличная работа, капитан! —
прозвучало из щели над демонтированной приборной панелью штурмана,
— мы на орбите. Через двадцать минут мы пришвартуемся к
кораблю-матке, с которым совершим пространственный прыжок к системе
Урания. Дальнейший полет вы можете провести во сне. Счастливых
сновидений!
— Эй, эй, — крикнул я неизвестно кому,
— я не хочу спать…Но никто меня не слушал, из трубочки в шлеме
раздалось шипение, чем-то сладко запахло, и я почувствовал, как мои
глаза сами собой закрываются…