(«Чаяния народа по случаю великого юбилея». 1913. Пер. В. Ганиева)
Существует несколько переводов данного стихотворения, и каждый переводчик иначе подходит к интерпретации тукаевского образа царя. Один из переводчиков в своем выступлении указал на «разночтения» этого произведения Г. Тукая[76]. Н. Ахмеров выделил две основные проблемы в этой области: первое: идеологический подход к тукаевской поэзии, которая «по диапазону идей, образов, чувств и мыслей столь широка, что из неё можно черпать подтверждения чуть ли не любых идеологических установок. При желании его можно представить монархистом или антимонархистом, клерикалом или антиклерикалом, националистом или интернационалистом, революционером или консерватором». Вторая проблема связана с особенностями языка. Н. Ахмеров считает, что многие переводчики не учитывают особенности тюркских языков и пытаются применять к татарской поэзии такой же принцип, который уместен в переводах со славянских языков. «В большинстве известных переводов все части этого стихотворения, в которых говорится о русском царе, – пишет Н. Ахмеров, – просто выброшены, и читателю предъявлены только третья и четвёртая строфы. Получается, что произведение целиком посвящено исключительно дружбе русского и татарского народов, а о русском царе в нём и речи не идёт». Таким, например, является перевод данного стихотворения, выполненный Р. Бухараевым и названный им «На русской земле»[77].
В литературоведении выявлены основные причины множественности переводов: неисчерпаемость содержания художественного текста, темпоральность переводов, понимаемая как более быстрое, чем оригинал, «устаревание», вызываемое изменениями в истории языка, художественных вкусов и направлений переводящей литературы; влияние экстралитературных факторов (культурных, идеологических и др.)[78].
В советское время в данном стихотворении внимание концентрировалось на идее дружбы двух народов – русских и татар. Выраженные в нем «чаяния» и надежды татар-мусульман, возлагаемые ими на «Высочайший манифест», готовящийся Государем Николаем II по случаю юбилея, оставались не акцентированными. В период строительства социализма эти чаяния были не так интересны…
Первым камнем преткновения для переводчиков являются уже начальные строки. Отсутствие пунктуации в старотатарском языке на арабице создало ситуацию, подобную классической: «Казнить нельзя помиловать»: