—Кто она?
Мягко отталкиваю от себя Васю, придерживая девушку за подбородок. Поднимаю голову на себя, но малышка молчит, только смотрит на меня, но молчит. Большим пальцем обвожу нижнюю губку, не сводя взгляд с расширяющихся зрачков. Вася не сопротивляется, словно загипнотизированная. Палец скользит вверх, а мой пульс шандарахает в висках. Мягко стираю с щек влагу и продолжаю:
—Ты говоришь мне, кто виноват, и завтра этой проблемы нет. Вообще нет никакой проблемы, если эта проблема касается тебя. Я просто сотру в порошок любого. А ты не смей плакать. Львицы не плачут, когда шакалы бегают вокруг. Они их душат, малыш.
Неуверенно наклоняюсь к бледному личику и касаюсь губами виска, втягивая в себя аромат, сносящий крышу. Я все решу, не волнуйся, Вась. Это все такие глупости.
13. 12. Мы с тобой не пара
ГЛАВА 12
ВАСИЛИСА
Мои руки и тело дрожат так сильно, что кажется, я испытываю настоящую истерику, не в силах контролировать ни голос, ни конечности. В его объятиях тепло и даже чуточку более спокойно. Дышится проще, пусть он только удерживает меня и гладит по голове. Эти касания нельзя назвать нежными, но для меня они сейчас лучшее успокоение, потому что так делала мама. Она всегда обнимала меня и гладила по голове. Словно стирала самую темную печаль. Дарила мне покой и уют.
Белов говорит, что все решит и смотрит на меня так, что дыхание замирает. Может и решит, но судя по его внешнему виду, он уже поучаствовал в чем-то не шибко законном. Оглядываю разбитую губу и расшибленную бровь. Кровоточит. Почему-то я уверена, что подрался из-за меня, на его лице написано «бунтарь», и другой реакции можно было бы не ожидать.
Теперь проблем станет еще больше, ведь так? Но горящий взгляд вопит об обратном, парень обхватывает мое лицо и продолжает рассматривать, как смотрят на картину, которой любуются. И тело мое реагирует, погружаясь то в холод, то в жар. Выжигающий кожу.
—Надо…обработать, — шепчу в лицо Рустаму, хоть и понимаю, что это все ему сейчас до одного места. Белов машет головой, а потом невозмутимо отвечает:
—Как на собаке заживет.
Не сомневалась в другом ответе.
—Нет.
Тянусь к сумочке и выуживаю пачку салфеток. В таком виде Белов точно никуда не пойдет, и мне надо переключиться на что-то другое. Дрожащие пальцы не могут поддеть клейкую ленту. Рустам уверенно накрывает мои ладони и отбирает пачку, сам вытаскивает пару антисептических салфеток, пока я ищу чем бы руки обработать. Но мозг отключается. Обращаю внимание на накаченное тело. Не смотри туда, дура, не смотри.