- Но это не причина, чтобы отправлять императрицу на казнь, -
проговорила Саша, скользя взглядом по залу. – И уж тем более не
причина для того, чтобы казнить наследного принца. Поправь меня,
если это не так.
«Все так, госпожа», - мужчина коротко поклонился.
Слишком мало сведений. Слишком мало!
А толпа в зале не оставалась статичной. Несмотря на то что все
они усиленно изображали радость и преувеличенную лояльность, теперь
достаточно четко было видно разделение. Взгляды, оценивающие,
настороженные, торжествующие.
- Кто эти люди в зале? – спросила она Бэя.
«По правую руку от трона семья Гу, твоя семья, госпожа. Здесь
многие: сыван – наследный князь, цзюньваны – областные князья,
дацзянцзюнь – главнокомандующий, генерал границ».
Он явно перечислил не всех, но Саша и так поняла, что семья
императрицы Лоан весьма высокопоставленная и многочисленная.
Понятно, что все они крепко держатся за свое положение. И тем более
странно…
- А остальные? Кто по левую руку от трона?
«Несколько семей, - отвечал тот. – Обрати внимание на семью
Ньян. Они цзюньваны – областные князья и поднимаются сейчас.
Наложница Джиао из семьи Ньян».
Как раз в этот момент император распорядился отпустить всех, а
прекрасную Джиао одарить и отвести в его покои.
Потом повернулся к Саше и протянул ей руку:
- Моя императрица.
Саша застыла, не зная, что делать. После всего, что она тут
видела, он хочет… чего?
«Госпожа, нужно улыбнуться и ответить», - раздался голос
Бэя.
«Не могу», - сказала она мысленно.
«Тогда просто молча прими руку императора. Но лучше будет, если
ты выкажешь ему почтение», - бесстрастно проговорил ее личный
страж.
Ощущение, что этот миг тянется бесконечность. На самом деле,
прошло, наверное, не больше пары секунд. Император смотрел на нее,
но Саша не могла заставить себя пошевелиться, а в голове неслись
мысли. Плюнуть на все, послать лесом? Да, у нее просто пригорало в
груди, а император вызывал только отвращение. Но. Этим она только
упростит задачу новой наложнице. А у нее на руках маленький сын,
которого надо спасти.
Значит, придется быть милой и держать себя в руках.
Она улыбнулась лучшей своей улыбкой, склонила голову и приняла
протянутую руку.
- Мой император.
Качнулись длинные подвески короны феникса, раздался тихий
мелодичный звон. Император Гуауэй, взглянул на нее с тем самым
выражением, с которым смотрят на ценную вещь, и повел к выходу. А
за ними двинулась целая процессия. Все это неспешно, под шелест
длинных неудобных одежд и перезвон цепочек. Уже в вдерях зала,
муж-император соизволил повернуться к ней и прохладно произнес: