Спросил, а сам приглядывался, не видно ли над ним зловещих
завитков предвестников смерти. Но над его извечной фуражкой ни
единого всполоха не обнаружил.
— Мы тогда с вами говорили, — он покосился на бабку Анфису,
которая с невозмутимым видом месила тесто, — о средствах.
— Да, мне нужен приказ и письмо отца.
— Я принес письмо Виктора Семеновича... — торопливо заговорил
он. — А вот за копией приказа отправил почтового.
Он протянул мне бумагу, и я быстро пробежался глазами по тексту.
Затем глубоко вздохнул, собирая по всем уголкам души ошметки
спокойствия, и тихо произнес:
— Тут сказано, не то, что подняли налог на три процента, — мой
голос звучал глухо, — а то, что вы регулярно посылаете денег
меньше. Я вот сейчас не понял, Василий Петрович, вы что,
воруете?
Бабка Анфиса на секунду оторвалась от стряпни и с любопытством
глянула на меня.
— Да как вы могли такое подумать, Виктор Викторович! — вскочил
староста и приложив руку к груди. — Да чтобы я?! И воровал?! Это
оскорбительно.
— Вы уже неоднократно пытались мне морочить голову ворохом бумаг
с цифрами. Думали, раз я малой, то дурак? Столько раз я ловил вас
на лжи, что мое терпение кончилось. Предоставьте мне все
бухгалтерские книги для подробного анализа. А затем я напишу графу
очень подробное письмо.
— Так, я все в уме держу, — Василий Петрович пожал плечами и
сделал шаг ко мне. — А вы правильно сказали, что малы еще. По
документам я занимаю должность старосты, и только я могу заниматься
финансами деревни.
Гнев поднялся изнутри практически мгновенно. Губы сами собой
растянулись в широком оскале, а пальцы сжались в кулаки. Недобро
глянув на него, я спросил:
— То есть вы сейчас, Василий Петрович, мне только что сказали,
что за все деньги отвечаете только вы?
— Именно.
— И, соответственно, в случае внезапной проверки независимым
финансовым экспертом, вы единственный, кто будет ответственен за
всю Васильевку?
Староста часто заморгал, пытаясь понять, что именно я спросил. И
когда понял, слегка опешил.
— Вы что, сейчас мне угрожаете? — сквозь зубы, спросил он.
— Задаю наводящие вопросы.
— Будет вам приказ и все документы, — выплюнул староста,
развернулся на каблуках и вышел из дома.
А я стоял и пытался унять гнев, который жег мне горло.
— Так, его, Витюша, так, — тихо посмеивалась бабка. — Может,
хоть за ум возьмется.