— Мне даже неизвестно, доживем
ли мы до утра… Но я знаю одно! Мы сделаем всё, что возможно, и всё,
что НЕвозможно, чтобы приблизить этот день — день победы над этим
ужасным врагом. Умрем, но сделаем! Мы будем драться до последнего!
Потому что мы здесь для этого. Потому что кроме нас здесь никого
нет. И нам некому помочь. Нам остается полагаться только на себя и
своих боевых товарищей. И поэтому, я спрошу с каждого из вас! За
трусость в бою. За нерешительность. За предательство и малодушие. Я
лично расстреляю любого из вас за то, что он пренебрег возложенным
на него долгом перед Родиной и перед гражданами Союза Советских
Социалистических Республик! Как врага. Вам все ясно?
Илья посмотрел в глаза каждому
из бойцов. В их глазах читалась решимость. Самарский будто сам
светился изнутри, а Найденов стоял ровно, и в его взгляде читалась
не иначе как смерть всем его врагам. Зияттулин прикрыл глаза и сжал
кулаки. Петр Ефимович вытянулся во фрунт. Чычахов стоял рядом с
Кондратовым по стойке смирно. Он улыбался.
— Слушай мою команду бойцы! —
Илья улыбнулся в ответ на реакцию подчиненных. Они никак не
отреагировали на его обещание расстрелять за трусость. Значит, в их
мыслях не было сомнений, а сердца были полны решимости. Это был
отличный настрой!
— Слушай мою команду! —
повторил он обращение к бойцам. — Приказываю: вскрыть оружейную и
вооружиться каждому по максимуму. Брать всё, что вы посчитаете
необходимым. Мы идем на войну!
Оружейную открыли. За ключами
сходил Петр Ефимович в кабинет к Семрягину. Оказалось, что
начальник настолько доверял Кондратову, что выдал ему запасную
пару. «И ведь ждал момент, когда обозначится конкретное
командование. Мог бы и сразу открыть оружейку для бойцов, но нет!
Этот Кондратов не так то и прост!» — сейчас Илья с новой стороны
увидел этого человека.
Петр Ефимович на всякий случай
взял с собой Фетисова, и они вместе поднялись из подвала на второй
этаж. Кто знает, что за гадость могла заползти в отделение, пока
они сидели в подвале? Поэтому перестраховались поддержкой. Фетисов
приготовил ППШ и тенью шмыгнул по ступенькам в холл. Следом,
вооружившись пистолетом ТТ, поднялся Кондратов.
Вернулись они скоро. Петр
Ефимович с сияющим лицом торжественно открыл большой замок и плавно
распахнул бронированную, обитую железом дверь в святая святых
оружейной отделения.