– Легче стало?
– Поначалу – нет. Риск тут иной. Запредельный и еще более
жестокий. Сплошной адреналин. Живешь, как будто в стремительном
сне. Потом, когда меня ранило, попал на холм, где, помнишь,
ночевали?
Штопор кивнул
– Илья меня выходил. А я как будто проснулся. Другим стал.
Понял, что у каждого в жизни своя дорога. И идти по ней надо
спокойно, не мельтешить, не злиться, быть тем, кто ты есть. Прежде
всего себя уважать, тогда и другие иначе относиться начнут. А то,
что я не просто за артефактами охочусь, а Зону пытаюсь понять,
обосновать, хотя бы для себя, что и почему тут происходит, –
это внутренняя потребность.
Инок вдруг замолчал, словно решил, что уже и так сказал слишком
много.
– Привал окончен. – Его голос изменился, стал
прежним. – Пошли, нечего рассиживаться.
* * *
Тоннель плавно изгибался, теряясь во мраке. Дважды сталкеры
поднимались по осыпям, с трудом протискиваясь под самым сводом в
узкие лазы, проделанные еще группой Брокера два года назад. Шли
относительно спокойно, участки тоннеля, изолированные обвалами,
были свободны от мутантов, аномалии – и те попадались редко.
«Долго так продолжаться не может», – думал Инок, поглядывая
по сторонам. Пока что их везение объяснялось достаточно просто, но
если верить Штопору, дальше начнется разветвленная сеть подземных
коммуникаций, где наверняка полно обходных путей, а значит, и
мутантов.
Преодолев очередное препятствие, они вышли к еще одной
транспортной развязке.
Стоило сталкерам преодолеть лаз, прорытый под самым потолком
тоннеля, как невнятные, отдаленные толчки и звуки резко обрели
грубую материальность: наверху продолжался бой, видимо, силы
«Монолита» до сих пор удерживали рубежи на Радаре.
Инок посмотрел вниз. Первое, что бросилось в глаза, – это
обилие различных предметов и останков. Если пройденные участки
тоннеля были относительно чистыми, то здесь царил натуральный
бардак. Путь перегораживало несколько перевернутых дрезин,
испещренных отметинами от пуль. Два боковых ответвления оказались
блокированы массивными воротами, из-под свода свисали космы ржавых
волос, подле баррикады белели кости, валялось разбитое оружие,
тускло отсвечивали рассыпанные толстым слоем автоматные гильзы, в
нескольких местах виднелись початые цинки для патронов,
громоздилась поломанная офисная мебель.