— Маюш, ну
ты меня тоже пойми, ты месяц в больнице, я дрочить устал уже…
Я стакан с
силой швырнула в стену. Дрочит устал, несчастный!
Ланской
руками голову прикрыл и сполз со стула бочком, в сторону выхода, боязливо на
меня поглядывая.
— Маюш! Она
вообще сама приехала!
— Ты!
Недоразвитый! — только и выдавила из себя. Губы дрожали у меня, как у волчицы
разъярённой. Хотелось оскалиться и в глотку ему вцепиться. — Лечиться тебе
надо!
— Ну Маюш, —
Он тихонько стол обошёл и осторожными шажками начал движение ко мне. А мне даже
воздух возле него противен был. — Люблю я когда ты злишься…
Сделал шаг
ко мне. Слишком близко. Посмел вонючими своим лапами меня за плечи схватить. От
его ладоней аж кожа загорелась под длинными рукавами. Вырвалась. Пощёчину
залепила.
— Не трогай
меня, понятно! Я хочу развода!
Мой голос
зазвенел под потолком, от хрустальной люстры срезонировал.
А что я ещё
должна была сказать? Притвориться, что поняла и простила? Нет, пусть уж извинит
меня Олег Шумский, я не знаю, как тут после всего этого оставаться. Не могу я
так унижаться! Да я себе сердце из груди ногтями выскребу, пока собирать буду
этот драный компромат!
Игорь в лице
изменился. Заискивающее, виноватое выражение сменилось на суровое, твёрдое. Он
как хамелеон, умел меняться в доли секунды. И тем пугал меня порой. Скользкая
изворотливая рыба с пустыми белесыми глазами, которая порой мимикрировала под
бессердечный камень. А ведь когда-то я так любила его.
— Ты вспомни, кто тебя из говна вытащил и кто твоей старухе
жизнь райскую обеспечивает. У меня погоны скоро, не надо мне головняк
создавать! — отчеканил он, глядя мне прямо в глаза.
В их структуре принудительно-желательна безупречная
репутация. Так кто ж ему мешал её беречь?
— Не в восемнадцатом веке живём, справишься! — прошипела я и
вышла из кухни. Пойду наверх, посмотрю, где мне сегодня придётся ночевать.
Желательно, чтобы в двери был замок.
— Майя! Успокойся, потом поговорим.
Услышала позади, когда уже бежала вверх по лестнице.
Говорить придётся. И придётся что-то думать. У меня нет
двухсот тридцати тысяч в месяц на содержание моей бабушки в пансионате на
берегу Финского залива. Знал, куда надавить, тварь.