Я тоже рассказал ему в двух словах о себе и заметил, что едва
Вадим услышал номер цеха, в котором я работаю, сразу
поморщился.
— Как тебя в этот гадюшник-то угораздило, нормальный же, вроде
пацан! — захихикал он.
Я комментировать не стал. Мы как раз остановились у до боли
знакомого корпуса.
— Давай, дружище, если что надо — обращайся, своим людям всегда
помогу! — Вадим напоследок посигналил и уехал.
А я окинул взглядом корпус, внутри которого располагался мой
родной цех. Набрал полную грудь воздуха, медленно выдохнул и
решительно двинулся к воротам.
Ну здравствуй, моё настоящее прошлое…
О да!.. Я с наслаждением втянул носом знакомый запах… эмульсии?
Жженого масла? Старых досок, которыми все еще была укреплена крыша?
Старый цех пах по-особенному, и этот запах не разгадать до конца и
не перепутать с чем. Запах шел из открывшейся у меня перед носом
двери.
— Так вот, я ему говорю, где в чертеже написано то, что вы в
техпроцессе пишете? — из корпуса в курилку вышли трое мужиков. Все
до одного — старые знакомые из бригады наших товарищей по цеху.
Я сам собою замер. Меня все трое смерили взглядом, но, не узнав,
быстро вернулись к разговору.
— А он че? Брак на кого вешать?
— Ниче, стоит зенками хлопает… товарищ, у тебя огоньку не
найдется? — спохватился Ленька Абрикосов и обратился ко мне,
похлопав себя по карманам. — Спички-то я в цеху забыл!
Я покачал головой — по прошлой жизни ближе к полтиннику вредную
привычку бросил, и в этой не собирался даже начинать.
Мужики снова потеряли ко мне интерес, а я шмыгнул внутрь, сразу
же попав в подзабытую, но такую знакомую атмосферу.
Огляделся.
Высоко на потолке поскрипывали светильники, гудели какой-то
своей какофонией станки. Туда-сюда сновали люди, кто с тазиками с
деталями, кто с подшивками техпроцессов под мышкой… рабочий день
советского предприятия шёл полным ходом.
Впереди за поворотом меня встречал фрезерный ряд. Я решительно
двинулся туда, когда дорогу мне перегородил мужичок с жиденькими
усами, которые он, несмотря ни на что усердно отращивал и видно.
что лелеял.
— Ты инженер техники безопасности? — буркнул он, дырявя меня
таким взглядом, будто собрался проковырять отверстие насквозь
сверлом на двадцать.
Его, кстати, мужик держал в руках.
Ого, мастер! Витька? Да, Витька Белоусов, мастер первого
участка. Сейчас его было уже не узнать. Я-то привык видеть его
малость постарше, Витька был одним из тех работяг, кто после
закрытия старого завода устроился на новый. Правда, последние пару
лет здоровье у него было ни к черту, он не вылезал с больничных и
сильно изменился, весь как-то посерел и поблёк. Он, как и я, был
свидетелем той страшной аварии на старом заводе, то есть на это,
нынешнем теперь… и серьезно пострадал.