– Еще как! Лет пятьдесят назад эта история основательно так
прогремела. К сожалению, теперь уже трудно установить, истина это,
или нет. А такие, с позволения сказать, писаки, как этот Леогериус,
те еще извращенцы. Но! Скажу тебе по великому секрету, милая Лео, я
лично общался с человеком, утверждавшим, что он водил знакомство со
стариком Лунгой.
– Лунга – это слуга? Карлик? Как вон тот, на сцене?
– Лунга не был карликом, как не был дураком.
– И то, что с ними приключилось, вовсе не об этом, я права?
– Да.
– И что же с ними приключилось на самом деле?
– Это долгий рассказ, потом как-нибудь расскажу. Лучше всего для
этого подходит ночь.
– А день чем хуже?
– Повесть ведь страшная. Ночью будет интереснее. Ночью
должно пугаться.
– Хорошо, я скажу мальчикам. Соберемся и будем тебя слушать.
Если они не упьются вусмерть или не уснут со скуки.
– О каких мальчиках речь, что-то не пойму?
– О мальчиках Буна.
– А они-то с какого боку здесь? Не хватало еще этих болванов. Я
имел в виду только нас двоих.
– Только нас двоих? Лунной ночью? И при свечах?
– Можно и так, я не против.
– Ты не думал, что в таком случае нам будет не до рыцаря Грогара
с его карликом-слугой?
– Ночь-то длинная. И Лунга – не карлик, еще раз повторяю.
– Да сдался мне твой Лунга!
– А мне твои мальчики! Давай лучше угостимся чем-нибудь.
Прикупив сладостей, мы двигаемся дальше, как вдруг навстречу
идет тот самый пышноусый рыцарь, меч которого я стянула, чтобы
потом бросить на крыше. Усы стали еще больше, а рожа краснее. Мне
показалось, или краснота имеет четко выраженные контуры? Нет,
наверное показалось. Он важно вышагивает под руку с двумя девицам.
Опускаю голову, раскрываю веер, обмахиваюсь.
– О! – восклицает этот ублюдок. – Данте!
– Приветствую тебя, Фнуфт! – кланяется в ответ Дантеро. – Как
ты?
– Твоими молитвами, негодяй! Ты что здесь делаешь? А это кто с
тобой?
Черт, черт, черт! Надо смываться, пока он меня не узнал.
Прикрываясь веером, делаю в ответ реверанс, и, с видом
простушки-скромницы шепчу на ухо красавчику:
– Делаем ноги!
А не дурак, подхватывает на лету! Коротко рассмеявшись, словно
услышав очаровательную в своей наивности остроту, Дантеро так же
шепотом спрашивает:
– Почему?
– Это тот, кому я зубы выбила лопатой! А после окунула в
дерьмо.
Представляю, каких усилий стоит красавчику удержаться от
изумленного возгласа.