— Ну да. Здесь ни за что не дали бы.
— Сейчас нигде не дадут. Простое четверостишие тебе любая
неройсеть напишет. А тогда еще надо было самому.
— А наши андроиды пишут стихи? — вскинулся Баклан.
— Ну а почему нет? У них что, нет доступа в сеть?
— А давай спросим.
— А давай!
И мы тут же написали в наш чат с Софьей.
Риц: @Софья, привет, ты умеешь писать
стихи?
Софья: @Риц, На своих ресурсах — нет. Но у меня
есть внешний инструмент. Про что надо написать стихи?
Риц: Напиши, как ты собираешь грибы
Софья: (печатает)
Риц: Большое стихотворение не надо, напиши маленькое, 4 строки,
не больше
Софья: Поняла.
Софья: В лесу, где ветер не спит, Андроид с
корзиной крадётся, В траве, где скрыт ноутбук, Гриб от него
отвернется.
Баклан: Супер!
Дима: Круто!
Риц: @Софья, спасибо!
Софья: Рада была помочь.
— В этом что-то есть, — задумчиво прокомментировал Макс.
— Что-то…
— Да уж. Хорошо, что нам не надо завтра сдавать никаких стихов.
Я чувствую, прогресс в этом направлении несколько преувеличен, —
хмыкнул Дима.
— Да ну, зря ты, интересное видение, — заступился за творчество
Софьи Баклан.
— Интересное, да, — не стал спорить Дима. — Народ, кажется, мы
всё съели.
— И чай выпили.
— По домам?
— Спасибо этому дому, пойдем к другому.
И мы поднялись на этаж.
Баклан плюхнулся на кровать и, разрываясь от конфликта
лояльностей, написал в мессенджер.
Баклан: Привет. Ты просила узнать, закончилось
ли там все. Ответ — да. Закончилось
Олич: Спсб. Я могила
Баклан: Знаю я твою могильность
Олич: Все во имя добра
Баклан: Надеюсь
***
Заседание в Министерстве по поводу органических проблем два раза
переносилось, пока не приземлилось в девятичасовой слот
понедельника. Не самое лучшее время для полета мысли. Однако
неудобство времени и места компенсировалось малым коллективом и
отсутствием вестников прогресса. Гелий своим глазам не поверил,
когда не обнаружил их за столом в переговорной, и передоверил
проверку своему зрительному кристаллу и трости. Послушно проверив
участников встречи, устройства заверили его, что действительно
отдел прогресса отсутствует в полном составе. Был только министр,
два его зама, четыре ректора и три главы органических отделений,
включая Гелия. От Константиновки был только ректор, поскольку
чистой органики у них еще не было. Терпимое количество
участников.
Кофейник уже стоял на столе, участники весело завозились,
разливая себе кофе по чашкам.