На крыльцо поднялся Элмер, дошел до двери. Я открыл ему.
– Здар-рово, Лу, старина, старина, старина, – сказал он. – Точно вовремя, а? В-вот-те Элмер Конуэй, всегда вовремя приходит.
– Бухой, – сказал я. – Вот каков Элмер Конуэй. Деньги принес?
Он похлопал по толстой коричневой папке под мышкой.
– Что, непохоже? Где Джойс?
– В спальне. Давай проходи. Захочешь ей заправить – она и не пикнет.
– Во! – Он глупо заморгал. – Э, не надо так говорить, Лу. Сам же знаешь, мы поженимся.
– Как угодно, – пожал плечами я. – Но могу и на деньги поспорить, она там вся разлаталась, тебя ждет.
Мне хотелось хохотать в голос. Хотелось орать. Прыгнуть на него и разорвать на куски.
– Ну, может…
Он вдруг повернулся и затопал по коридору. Я прислонился к стене – ждал, когда он зайдет в спальню и включит свет.
Я услышал его:
– Здар-рово, Джойс, старушка, ста-ста-стар-р-р… – Услышал глухой удар, какое-то бульканье, словно его душили. Затем он сказал – завопил: – Джойс… Джойс… Лу!
Я медленно зашел. Он стоял на коленях, и все руки у него были в крови, а через подбородок шла широкая полоса, где он вытирал ладонь. Он смотрел на меня, раззявив рот.
Я рассмеялся – пришлось, иначе я бы сделал что похуже, – а у него глаза прижмурились, и он заревел. Я же вопил от хохота, сгибаясь пополам и шлепая себя по коленям. Меня крючило, я ржал, пердел и хохотал еще и еще. Пока смех из меня весь не вышел. Я израсходовал весь хохот на свете.
Элмер поднялся с пола, размазывая кровь по лицу рыхлыми руками, тупо глядя на меня.
– К-кто это сделал, Лу?
– Самоубийство, – ответил я. – Совершенно точно покончила с собой.
– Н-но т-тут же явно…
– Здесь явно только это! Так оно все и было, ты меня слышишь? Самоубийство, слышишь меня? Сама, сама, сама! Я ее не убивал. Не смей говорить, что я ее убил. ОНА УБИЛА СЕБЯ САМА!
Тут я и застрелил его – прямо в раззявленный дурацкий рот. Я разрядил в него весь пистолет.
Нагнувшись, я сложил ладонь Джойс на рукояти пистолета, затем бросил ее руку рядом с телом. Вышел из дому и снова двинулся через поля – и ни разу не оглянулся.
По дороге я отыскал доску и принес с собой к машине. Если машину кто заметил, эта доска – мое алиби. Мне пришлось сходить найти ее, чтобы подсунуть под домкрат.
Домкрат я водрузил на доску, поднял машину и поменял колесо. Бросил инструменты в машину, завел мотор и задним ходом выехал на Деррик-роуд. Обычно я не стал бы выезжать ночью задним ходом на шоссе с выключенными огнями – скорее уж без штанов бы поехал. Но сегодня – не обычно. Я просто не подумал.