— Конечно.
Однако, когда Николай уже ушел, а Петр скрылся в ванной, где вскоре зашумела вода, затренькал мобильник. Настя поискала источник звука и обнаружила, что звонит Петин телефон. Любопытство толкнуло глянуть на экран — благо аппаратик лежал «лицом» вверх. «Отец» было написано рядом с высветившейся фоткой. Рассмотреть лицо на ней оказалось сложно, потому что Петр поставил на этот контакт что-то явно дурацкое в виде одного глаза, уха и густой бородищи, прошитой сединой. Так что об этом человеке Настя могла точно сказать лишь то, что он настойчив — телефон звонил и звонил. Было смолк, но тут же начал по новой. Вдруг показалось, что это может быть что-то важное. Настя взяла мобильник и подошла к двери ванной.
— Петя, — прокричала она. — Твой отец уже второй раз звонит.
— Ответь. Скажи, что я сейчас освобожусь и наберу.
Смущаясь, Настя поднесла телефон к уху:
— Алло.
Молчание царило ощутимо долго, потом низкий холодноватый голос произнес.
— Кто вы?
— Меня зовут Анастасия. Я… Петр просил сказать, что перезвонит позднее.
— Вот как?
Тяжелое молчание, повисшее на этот раз, было противным и холодным, как вчерашняя манная каша.
— Простите, — не понимая за что, извинилась Настя, но и после этого почему-то чувствовала себя не в своей тарелке.
— Передайте трубку моему сыну, — раздраженно попросили на том конце.
— Но он…
— Я уже иду, — прокричал в этот момент Петр. — Сейчас.
Он вышел, на ходу подтыкая обернутое вокруг бедер полотенце, и сразу взял трубку.
— Папа!
— Я не понял, почему кто-то другой отвечает по твоему телефону!
— Слушай, я был в душе, а ты названивал…
— В душе… Отлично! А почему ты вообще в Н-ске? Что происходит?
— Ничего, что могло бы напрямую касаться тебя, — раздраженно ответил Петя, задетый отцовским тоном.
— Приезжай домой. Мне необходимо поговорить с тобой, — наконец произнес старший Китайгородцев и положил трубку.
Петр выругался.
— Зол как черт. Какая муха его укусила? И откуда он знает, что я тут?
— Это все из-за того, что я подошла к твоему телефону.
— Не бери в голову. Ерунда какая-то…