– О нет, госпота, смею вас уферить, нет нитшего страшней
шелесный клетка на Польшой пашня, – вдруг заявил столичный
лейтенант. – О, да! Таше самый мутшительный смерть на эшафот –
цфетошшки по сравнений с мутшений на пашня. О да! Мошете мне
ферить! Я это фитеть сфои глаза! Вот где ушас! Преступник разтефать
донага и палач потфешифать его на цепь в шелезный клетка на пашня.
А штоп преступник не фстумать прекратить свой стратаний – распить
голофа о прутья, или грысть фена, его рук и ног прикофыфать. О да!
Как кофорить наш слафный королеффский прокурор: «Преступник долшен
испить чашу стратаний до дна»! Эшафот – больно, но бистро! Пашня –
напротифф, долго и безумно мутшительно! Верите мне, крики
преступник из шелезный клетка слышать на целый кфартал! Он мошет
мутшица тфе и таше три неделя! О да! Слово тфорянина! Единсфенно,
што плохо в этой казнь – пригофоренный так истошно критшать, што
нефозмошно заснуть ночь. Ее фелитшество как-то пошшалофаться
королевский прокурор, што крики пригофоренных мешать ей спать.
Да!
– Ерунда! – вдруг подал голос капитан ДэЭйрс. – Все это ерунда,
господин лейтенант! Самая страшная казнь не в железной клетке, и не
здесь, – он указал на эшафот. – А вон там!
Все обернулись в сторону, куда указал капитан. Я тоже глянул.
Вроде ничего страшного не видно. Только в конце совершенно
пустынной площади виднелась скульптура. Глиняный человек с фонарем
указывает рукой в сторону Квартала Магов. Ну и что? Какую казнь
имел в виду доблестный капитан ДэЭйрс? Черт, неужели это правда?
Эти слухи, что великий маг О.Раньи превращает своих врагов и
нерадивых слуг в истуканов и заставляет их вечно указывать дорогу к
его дому?
– Что ж, господин студент, передайте мои искренние пожелания
здоровья и дальнейшего процветания его превосходительству господину
О.Раньи, – сказал капитан важно, приложив руку к краю своей
великолепной шляпы. – Скажите, что его заговор на кирасу, что я
купил у него накануне праздника Всех Святых, действует превосходно,
на днях собираюсь заказать у его превосходительства новый заговор
для меча.
Тут же он выпрямился в седле и скомандовал:
– Стража, стройся! Пошевеливайтесь, бездельники! На площадь
Оружейников, арш!
Барабанный бой медленно удалялся, пока не затих в узких улочках
этого города. Я остался у эшафота один, если не считать того
бедолагу, что продолжал болтаться в петле. Не лучшая, согласитесь,
компания. Глянул на истукана, указывающего направление, куда мне
двигаться, и поежился. Почему-то очень стремно мне было идти ночью
в Квартал Магов. Господин О.Раньи, не мог назначить встречу в каком
другом месте? Или днем? Хотя нет, не мог. Такие дела делаются
только ночью и только в полнолуние. Так что выбора у меня не было,
придется идти в этот чертов квартал.