***
До расположения партизанского отряда
пришлось добираться на своих двоих. В кромешной темноте и под
слабым грибным дождиком. Хвала лесному владыке, что он всю мощь
непогоды обрушил за пределами леса. На фрицев и на дороги. А по
чащобам и буеракам вотчины лешего оккупанты точно не пройдут. Я
помнил, как по слову Большака деревья могли встать на твоем пути
настоящей стеной. И хрена что ты с этим сможешь
поделать!
А вот чудесная дорожка лешего на этот
раз не работала, потому что я не знал конечной точки назначения и
не мог «проложить» до неё короткий путь. Вот обратно, думаю,
никаких проблем не возникнет. Визуализация Ведьминой балки у меня
уже на подкорку записана. Как-никак, а я уже считал эту точку своей
«новой» малой родиной. Ведь именно здесь я и «родился» во второй
раз.
Как Акулинка умудрялась в темноте
находить дорогу и не сбиваться в пути, я не знал. Но она уверенно
топала впереди, временами обходя особо глубокие овраги. Мы уже
вымокли с ней до нитки, невзирая на тяжелые брезентовые плащи, в
которые нас заставила (буквально силой) нарядиться Глафира
Митрофановна. Но, если вначале нашего пути они еще как-то помогали,
то к концу дороги стали настоящей обузой. По крайней мере, для
хрупкой и миниатюрной девушки, какой и была Акулина.
Но она не жаловалась, а только тяжело
сопела, переваливая через очередной пригорок, попавшийся на нашем
пути. Молодец, я и так то был от неё «без ума» (впрочем, как и от
её матери), но сейчас реально так зауважал. Кремень девчонка. Не
подведет никогда, в чем я имел уже счастье убедиться, да и выдержка
и выносливость у неё оказались на высоте (и это, не говоря, что она
– еще и настоящая красавица). Я безоговорочно с ней в разведку бы
пошёл. Только есть одно «но» - я до сих пор считаю, что война – не
женское дело!
Женщины, они ведь созданы для любви и
ласки, для дома, для уюта, для семейного очага. Никогда не понимал
девчонок, которые позабыв обо всём на свете, с головою уходили в
карьеру. Они что, не понимают и не осознают собственного счастья?
Ведь любить и быть любимой – вот главное… Хотя, может, это я такой
противник эмансипации и гребаный ретроград, да и вообще ничего в
женщинах не понимаю. Ведь чужая душа – всегда потёмки, а я вон,
даже со своими хозяйками до сих пор разобраться не могу: кто из них
мне всех милее, всех румяней и белее? И боюсь, что Пушкин мне с
этим разобраться тоже не поможет…