Резон Директоров бы прост. По их мнению за бортом станции почти
не осталось ресурсов. Основное было доставлено в первые годы
невольного заточения. Затем находки чего-либо полезного становились
все реже и реже. Для «Выходящих» оставался лишь небольшой задел –
добыча металла и сложных композитных конструкций. Как ни странно,
но картина снаружи менялась. Очередная зимняя буря могла обнажить
некую старую конструкцию или помещение. Так что работы спасателям
все равно хватало. За это их и терпели.
- Ты что-то хотел?
- Петр, помнишь, я просил очереди в клинику для ребенка одного
из моих бойцов?
Лицо Соболева еще больше скривилось. Он со вздохом ответил:
- Ты много меня, о чем просишь.
- Это очень важно для меня.
Глава молча встал и прошел к чайному аппарату. Одна из немногих
привилегий управленца его уровня. Соболев поставил дымящуюся чашку
перед Фроловым и достал пластиковую пачку:
- Угощайся. У галет подходит срок, пищевики решили пустить их в
пайки.
Василий внимательно изучил квадратное печенье длительного
хранения и спросил:
- Нам такие выдадут?
- Разумеется! Как начнется сезон.
- Почему не сейчас?
- Большую часть забрал себе Набиев. Говорит, что его людям
нужнее. Они ведь и в нижних уровнях дежурят. А там, как ты знаешь,
несладко.
- Что-то он слишком много власти в последнее время забирать.
Соболев вперил в своего старого друга немигающий взгляд:
- Вася, ты, похоже, проспал где-то последние несколько лет. На
станции много чего поменялось.
Фролов вздохнул, но промолчал. Не хотелось впутывать сюда свои
личные проблемы. Но он и в самом деле ушел в себя и многое не
замечал, выплескивая отрицательную энергию во внешнее пространство.
Даже не заметил, как и в их отряде возникли запущения.
«Нет, пора встряхнуться. Это никуда не годится!»
- Петр, что по моей просьбе?
Несгибаемый в прошлом Глава по внешним отвел глаза:
- Со мной уже не так считаются, как раньше, Вася. Но я
попробую.
- Ты обязательно попробуй. Или я начну действовать иными
методами. И кому-то здорово поплохеет.
Они посмотрели друг на друга, и все отлично поняли. Начальник,
что его подчиненный не успокоится и наломает дров. Командир отряда,
что надеяться нынче можно лишь на себя. И своих парней.
Фролов досадовал на себя. Какого черта он сорвался? Соболев уже
не имеет той непререкаемой власти, что была у него хотя бы десять
лет назад. Последующее поколение управленцев перекроило карты
влияния внутри станции и не собиралось останавливаться дальше.
Только вот будет ли польза их маленькому сообществу от таких
перемен?