- Доброго утра, командир.
Рослый блондин улыбнулся. Один из немногих спасателей второго
призыва.
- Здравствуй, Валера. Есть свежие задания?
Громыхов бросил взгляд на пластиковый многослойный планшет, на
котором можно было писать по несколько десятков тысяч раз.
- Дежурная смена проводит регламентные работы у второго выхода.
Градов вышел с ребятами на проверку приборов.
- И заодно подтвердить нашу догадку.
- И это тоже, - улыбнулся Валерий. Он всегда был душой компании
и блистал неизбывным оптимизмом.
- Еще имеется заявка с подвального уровня.
Фролов с интересом взглянул на дежурного. Подвальным называли
самый нижний уровень станции. Там, где царила «Топь». Правда,
далеко не все знали, что существует еще два более глубоких
технологических уровня, о которых ведали лишь специалисты. На одном
из них стоял резервный реактор, второй вел к небольшой подземной
ГЭС. Оба лаза имели стратегическое значение и были перекрыты для
посторонних.
- Какой из подвальных, Валер?
- Гидротехников, кэп. У них там пара человек намедни пропала.
Просят помощи.
- Хорошо. У меня сейчас совещание с Соболевым, потом подойду к
вам.
- Вы хотите сходить сами? – Громыхов был всерьез удивлен.
- Давно там не был. А мне следует держать руку на пульсе жизни
станции.
- Понял. Тогда мне готовить на два часа рейдовую группу?
- Да. И включи в нее кого-нибудь из стажеров. Засиделись они
что-то наверху. А у нас впереди сезон выходов.
- Понял. Будет сделано, кэп.
Экран погас. Василий некоторое время в задумчивости стоял у
пульта, затем передернул плечами и выключил рубильник. Его личный
кабинет и так излишество по новым временам. Так что нечего зря
энергию жечь!
В большом кабинете главы отдела СС 25 по внешним территориям
горело только два экрана, обычный нынче режим экономии
распространялся на всех без исключения. Вытянутое лицо Соболева в
мертвенном отблеске "вечных светильников" выглядело еще старше.
- Петр!
- Василий!
Мужчины обменялись рукопожатиями, и Фролов попытался устроиться
в кресле поудобнее. Больная спина дала о себе знать. Он бросил
быстрый взгляд на Соболева, у которого из-за обморожения лицо стало
наполовину неподвижным. Сейчас он и вовсе выглядел хреново. И это
при относительно лучшем медицинском обеспечении.
"Сдает старик!".
Глава по внешним был одним из немногих, кто участвовал в
строительстве и заполнении станции двадцать пять, ставшей местом
обитания для полусотни тысяч живых людей. Ему выпало тягостное
бремя выбора, кому жить, а кому умирать, а также первоначальные
исследования стремительно изменившегося пристанционного
пространства. Лишних лет жизни такие тяжкие обязанности не
добавляют. И он до сих пор был непререкаемым авторитетом для
Фролова и его ершистой команды. Пусть и властные полномочия их
отдела в последние годы здорово урезали.