- Заканчивается десятое. Меня больше не беспокоят. Готовь
отчёт!
Облачко, полное ядовитого на вид тумана, рассосалось. Я
почувствовал, как взмок.
Бли-и-н! Фактически я свободен только в расходовании средств с
тотализатора. О них не узнает ни «Вышний», ни федеральная налоговая
служба США. Пат, чей процент снижен до десяти, благодаря моим
ставкам зарабатывает больше, чем тренеры Дона. Но сколько это будет
продолжаться? Если расходы на дочь ещё оправдываются, любые суммы
на Ольгу, даже не жену, иноземный говнюк точно запишет в
«кражу».
Вообще, ситуация обоюдоострая. Я зависим от него, он – от меня.
И не имеет лайтовых средств воздействия. Его ласковые удушения
вытерплю легко, а убивать меня безрассудно, коль туристическая
тропа мимо его лежбища обезлюдела. Значит, российские власти что-то
прочухали. Пока отредактированная мной версия истории не докатится
до момента встречи с «Вышним», там, на Кавказе, пройдёт ещё минимум
пара дней. То есть если урод не будет тревожить меня десятилетиями,
русская армия таки шарахнула по нему от души. Мне не надо будет
ломать башку, как обдурить суперразум. Восемьсот лямов оставлю
себе, начну выпускать электромобили раньше «Теслы», как тебе такое,
Илон Маск?
После визита долбанного начальника настроение подпортилось, и
точно больше не уснуть. Я решил поправить самочувствие проверенным
способом – долгой пробежкой. В отличие от смокинга, кроссовки,
футболка и спортивные трусы всегда со мной.
Дежурная, едва не порвав рот от радостного смайла, рассказала,
что, если бежать на юго-восток, через пару километров начнётся
парк, простирающийся вдоль берега Чесапикского залива. И я
погнал.
Нет, это не Рио-де-Жанейро. И не советский город, где с улицы
Ленина сворачиваешь на Коммунистическую, чтоб продолжить бег по
улице Маркса к площади Великого Октября. Многие мои советские
соотечественники мечтали попасть в Штаты, чтоб увидеть небоскрёбы
Манхэттена, но это – чушь, они надоедают через несколько минут, эти
каменные джунгли. Особенно летом в безветренную погоду, когда
испарения от расплавленного асфальта перемешиваются с густым
автомобильным чадом от тысяч «фордов» и «шевроле», застывших в
километровых пробках, вонь заполняет ущёлья между высотными домами,
а Центральный парк кажется осаждённой цитаделью условно
естественной природы.