Из угла вышла старшая девочка и присела рядом со мной. Она
смотрела на лепешку, но я только ускорилась и даже не подумала
делиться. Оставшуюся съел ее отец за столом.
— Альби сейчас у нежити? – вдруг негромко спросила она.
— Кто? - переспросила я.
— Маленький Альби, которого ты не могла родить, - уточнила
девочка, и у меня по спине поползли мурашки.
— Но он же родился? – аккуратно и очень тихо спросила я в
ответ.
— Да. Ты так кричала, что в загоне метались свиньи, - девочке,
судя по всему, нравилась эта тема. Или она просто нашла
наилегчайший путь к моему унижению, поскольку бить меня пока не
смогла бы.
— Все кричат, - ответила я. Послать бы ее ко всем чертям, но она
оказалась носителем той информации, которую никто мне не мог здесь
дать. А скажи я, что не помню, так они свалят на меня всех
собак.
— Марика так не орала, когда рожала Фреда, - хмыкнув, вывалила
девочка важнейшую информацию.
— Она больше меня в три раза, и это ее третий ребенок, - я даже
улыбнулась, чтобы эта маленькая дрянь не поняла, что я сейчас не
обороняюсь, а вытаскиваю из нее нужные мне сведения.
— Так он у нежити?
— Я не знаю никакой нежити, - скривив рожицу, ответила ей.
— Вы с Фабой отнесли его в замок нежити. Продали его за тёлочку.
Осенью, когда она вырастет и отелится, у нас будет молоко. Тогда и
тебя тоже можно будет продать. Только вот что за тебя дадут… -
девочка с лицом своей матери слезла с лавки и направилась к
столу.
— А ты не думала, что тебя тоже отдадут замуж. И спать ты будешь
на лавке? – не удержалась я с ответом.
Бартал посмотрел на меня свирепо и стукнул по столу кружкой.
Заорал Фред. Теперь я знала, что младшего сына Марики зовут Фред. А
моего… моего зовут Альби. И я его обменяла на теленка. Эти мысли
еще больше делали происходящее невозможным.
«Нет, это не я его обменяла. Это Фаба обменяла», - пронеслось в
голове.
Я легла на свою лавку, подложив под себя зипун и платок. В доме
было тепло, и меня начало клонить в сон. Не знаю, сколько я спала,
но когда Марика беспардонно подняла меня за плечо и сунула мальчика
в руки, на улице начало темнеть. Фабы не было. Мужчины носили из
дома ведра, которые им подавала Сирена. Видимо, кормили скот.
Ночью Марика стащила меня с лавки на пол, правда, бросила у печи
одеяло со своей кровати. Привела близнецов, принесла младенца и,
уложив меня с ними, ушла спать.