— Как воинов, правда. А вот про медведей… сам не видел, а
значит, не знаю. Врать не стану. Только вот никого в его деревне
нет из наших, - Кир многозначительно цыкнул.
— Из ваших? Это кого? – уточнила я.
— Возле замка живут те, кого он привез сюда, когда король Стефан
занял престол вместо молодого короля. Стефан дал ему эти земли.
Люди приехали с ним. Никто не знает, что творится за стенами этого
страшного места. Только вот известно, что гонцы от него объезжали
все земли и велели не убивать нежеланных детей. Хоть здоровых, хоть
уродов. Он обещал давать за них пятьдесят золотых.
— Телка так дорого стоит? – не удержалась я.
— Зима. Осенью будут дешевле. Да и снега было так много, что
везти ее издали не смогли бы. А люди в округе знают, что все равно
нам придется купить. Вот и загнули цену, - Кир сплюнул и продолжил
скидывать сено с сеновала, ловко орудуя деревянными трехрогими
вилами.
— Значит, мой сын там не голодает? – зачем-то спросила я.
— Не знаю, Либи, - он остановился и посмотрел на меня с
жалостью.
День стирки я запомнила на всю жизнь. Дома была баня в прямом и
в переносном смысле. Дверь не открывали, чтобы помыться и помыть
детей. Воды на полу было столько, что мы ходили по ручьям. В трех
корытах женщины стирали вещи, тут же мыли детей, а потом мылись
сами. Потом я помыла полы, и мне велели идти на свою лавку и
отвернуться. Помылись мужчины, и мне снова пришлось затирать полы.
Но плюсы были – дома стало свежее. Правда, сырость никак не хотела
покидать помещение, и пару дней было отвратительно. Мокрая спина и
голова от влажности, плохо спящие и чешущиеся дети.
К моменту, когда все по новой начали пахнуть потом, стало сухо.
Я продолжала мыться ночами. Со мной теперь мылась и Таис. Она лично
поделилась со мной страшной тайной Фабы о мыле. Оно было, но его
берегли на лето. Считалось, что зимой замараться негде. Жутко
вонючие, замерзшие куски она хранила в большом сундуке в холодном
тамбуре. Мы научились мыться так, чтобы никто не заподозрил нас в
воровстве. Просто намыливались каждый раз разными кусками, и они
все оставались примерно одинаковыми.
Оказалось, что у семьи были еще овцы и козы. Тогда я поняла, где
пропадал часто Бартал. Под горой был еще один дом. Меньше, но с
хорошим загоном за стеной. Он обогревался вместе с жилищем. Я не
понимала, какого черта все жили в такой тесноте, если был дом. Пока
не узнала, что это дом мой и моего мужа, а также моего сына,
которого продали. Поднимать крики и воевать с ними я точно не
могла. Жить отдельно мне просто никто бы не позволил, да и запасов
у меня нет. Дрова из леса я точно не привезу сама и даже не срублю
ни единого дерева.