Книга стихов II. Зверинец - страница 3

Шрифт
Интервал
И также одно лишь, одно не изменно,
Также живо, глупо и мирно,
Также не знавшая вечно горя
Одинокая вышка по центру моря.

«Когда я постарею…»

Когда я постарею,
Пройдет совсем немало лет,
Когда полтела онемеет,
Просуществую сотню лет,
Из моды выйдет рэп и рок,
На дискачах «Ламбада» заиграет
Под эхо старых потолков
Мы смерть свою пронаблюдаем.
Никто не будет вспоминать
И обсуждать кумиров наших,
     современных,
Наш тихий мир во лжи воспрянет,
Погибнет пара поколений.
Еще взять зим под 150,
Не будет никого из нас,
Нам некого останется терять,
Когда-нибудь потом,
    а может,
         в следующий раз.

Конец

Вот – крест, переверни. Вот – крест.
Соната пылает! Пусть дальше пылает.
             А ты погибал; с ветки телом ты вис!
Еле солнце светает! Еле-еле светает…
                Wир между тисков зажимается, в поршни.
         Перила сыплются в шлак на снегу,
         О, льются в бассейн мясистою кожей!
         Грим личность стирает на гнидном веку…
                Еле солнце светает… Еле-еле светает!
         И зыбкий песок нас тянет на дно,
то ли Бог, то ли черт, а небо пылает —
         Любовный сюжет то ли сна, то ли снов.
                     Жрем хлебы из ржи на стертых коленях.
         О, мерзкие будни с минувшими днями!
                     И рвотой облитые, страшные стены,
                     Вонзятся в сердца, мором в пьяном угаре.
                     Еле живем, хватаясь за крест,
                     Мы вместе пылаем…
…встречая конец.

die Entfernung

Почему я люблю расстоянье?
Не большое, лишь в меру, взаправду,
Чтобы видел в тебе я изъяны
На помеченных кровью картах.
Ты лежишь, обнимая меня,
Очень сильно прижавшись к груди,
Но не вижу тебя я за кадром
Средь обычной и будней тоски.
Дуновеньем по коже касанья,
Но в глазах пустота, да и только,
В них я вижу бездонный экватор,
И запреты на все, что нам можно.
Отклонив телефона экран,
Чтоб увидеть твою улыбку,
Я увидел виновника ран
И рубцов на бездонном сердце.
Уголки твоих губ загибались,
И контур параболой плелся,
Я не бросил… Но очень старался,
Жаль с тобой мы не многого просим.
И шершавость чешуйчатой кожи
На твоих идеальных руках
Мне корчила всякие рожи
В ответ на всю глупость сонат.
Мы не Репины, чтобы картины,
Чтобы маслом и чтобы писать,
Наша гордость – тлетворность Ундины,
Теряется в нефти, как сталь.
Мужичье… Скорее, романтик,
Следующая страница