«Придет время, когда ты решишь, что все кончено.
Это и будет начало.»
Луис Ламур
Вся моя жизнь – та ее часть, что не затерялась в перестуке колес, то, что я помню и знаю, известное мне пространство – совершенно неуправляемо. Я полностью зависим от расписания поезда. Его движение невозможно понять и упорядочить.
Банально и просто – я или еду, засыпая и просыпаясь под перестук колесных пар, или наблюдаю за безлюдными остановками в ожидании, когда же, наконец, невесть откуда раздастся протяжный гудок – сигнал отправления. Вот два моих состояния – движение и ожидание. Но этого для меня слишком мало.
Как я отношусь к тому, что моя жизнь полностью ограничена настроением поезда? Даже не знаю. А как можно относиться, если знаешь, что бороться не имеет смысла (потому что не с кем), а смириться не получается?! Принять мою несвободу как данность? Не могу! И поэтому остается только одно – ждать. Вот уж что действительно у меня хорошо получается. Я жду… И жду…
Когда я в дороге – жду остановку. Ведь новое место, куда привезет состав, может стать ответом на мои вопросы, разгадкой ребуса странной жизни. Или хотя бы внесет чуточку ясности в непонятный мир, окружающий меня. Но, в очередной раз открывая дверь на улицу и осматривая новый, выбранный поездом по каким-то непонятным мне критериям пейзаж, я понимаю, что это – всего лишь очередной обделенный жизнью закоулок пространства. И никаких ответов не найти. Будь то вершина горы или гладь океана – все это – очередная ирреальная картина.
И тогда я начинаю ждать нового пути. Лента Мебиуса.
Я уверен, есть другие выборы и решения, но… Я их не вижу. Поэтому и ожидаю. С уверенностью, что, рано или поздно, ответы придут сами. Главное – желать и ждать. Должны же когда-то начаться изменения в моей болотистой жизни. Непременно! Иначе не выдержу: слишком много бесконечности для одного. Я даже возникающие прямо сейчас мысли ухватить не всегда могу – все куда-то ускользает. Что уж говорить о чем-то большем и большом?
Вот так, сидя у окна, пытаясь запомнить хоть что-нибудь из сквозняком пролетающих пейзажей, я думал, наблюдал и ждал в предвкушении тысячной остановки, когда же поезд соизволит замедлить свой ход. Я ждал, теряя терпение и наполняясь отчаянием. Со времени океанских каникул прошло уже много, очень много ожидания.