Мельком он осмотрел сгорбленные
фигуры мужчины и женщины. Возраст местных определить было
совершенно невозможно. Что-то неуловимо дикое чувствовалось не
только в строении черепа, но и во всей фигуре.
Длинные одеяния, неизвестно какой
эпохи, скрывали тела полностью. Клеону показалось, что потертые
лохмотья на самом деле скрывают не немощь, но неконтролируемую
силу, и что сгибаются жители преднамеренно. В сознании возник
образ, что под ветхими одеждами столетней давности скрываются
гибкие и мощные тела, намного совершеннее человеческих. И вместе с
образом пришло неконтролируемое отторжение. Клеон помотал головой.
Что не так с горами? Что за фантастические видения постоянно
возникают в голове?
Он решил не обращать внимания на
растущее чувство неприязни и ощущения чего-то чужеродного по
отношению к местным жителям.
– Спросите у них, как далеко до
«Шратет Пахадру»? – Клеон тихо сказал проводнику.
Даже без перевода можно было увидеть
дикий неконтролируемый страх, возникший одновременно на лицах
жителей. Мужчина натянул платок повыше, отвернулся и быстро пошел
обратно в свое полуразрушенное жилище.
Женщина испуганно посмотрела на
проводника и резко выкрикнула:
– Кичканди! Шратет Пахадру!
После двух коротких фраз, которые
женщины выкрикнула очень громко, она также повернулась, махнула
рукой по направлению к горам, показывая направление, и быстро пошла
следом за мужчиной.
Клеон уже слышал имя Кичканди и знал
примерное содержание легенды. Разглядывая жителей деревни Акра, он
старался понять, почему внешний вид вызвал настолько странные
ощущения. Почему в сознании в этот момент возник образ Анагианы,
Клеон объяснить не мог. Возникший образ не был связан с тем, что он
скучал или хотел увидится. Он вообще старался не думать о женщине
идеальной красоты, тем более после странного видения вчерашней
ночью.
Почему изуродованные неизвестными
генетическими отклонениями лица и непропорциональное строение тел
жителей маленькой деревушки высоко в горах вызывали отвращение и
ощущение инородности, Клеон не мог объяснить.
Как и не мог понять, что могло быть
общего между несколькими десятками несчастных жителей заброшенной
деревни, со следами явной генетической мутации на лицах и
изменениями скелета, и идеально красивой женщиной.
Образ возник из ниоткуда и в самой
глубине подсознания возникло четкое ощущение, что жители деревни и
Анагиана находятся в необъяснимом с точки зрения науки родстве. Не
только из-за одинаковых глаз.