Он встряхнулся и взял телефон. Он
надеялся, что Отри согласиться и дальше участвовать в исследовании.
Клеон не мог признаться, что не хочет изучать полученные результаты
в одиночестве. Древнее исконное зло, древнее самого человечества, о
котором говорил Отри, теперь не казалось вымыслом.
– Ты сильно занят? – Клеон попытался
успокоиться, чтобы не разговаривать с другом дрожащим голосом.
– Нет, уже почти освободился. –
Отношения со другом детства были прочные, так что приветствие можно
было пропустить. – К воскресной проповеди уже подготовился. Что у
тебя нового?
– Нового много. – Клеон решил не
вдаваться в подробности, а рассказать все при личной встрече. –
Теперь бы совместить всю новую информацию с уже имеющейся. Хотел
навязаться в гости и все обсудить. Ты не против?
– Конечно, нет! – Отри не скрывал
радости. – Приходи конечно, мне самому интересно, что происходит с
этими мрачными исчезновениями.
– Могу сейчас приехать? – Клеон часто
терял ощущение времени, поэтому отодвинул телефон и посмотрел на
часы. – Еще же не поздно? Часа два-три у нас есть. Расскажу много
интересного. Да и вопросов много осталось.
– Приезжай, чего ты спрашиваешь по
десять раз! – Клеон ощущал, что Отри, как всегда, улыбается своей
дружелюбной улыбкой. – Сейчас поставлю чайник, вкусный сливовый
пирог остался. Жду!
Клеон думал, что сумеет хоть
ненадолго отвлечься от мрачных мыслей, пока ехал к Отри. Не
получилось. Из обрывочных сведений против его воли складывалась
цельная картина происходящего на протяжении неизвестного количества
времени. Картина, которую Клеон не хотел видеть.
– Заходи! Пирог и правда в этот раз
отличный получился, – природная доброжелательность Отри помогла
немного расслабиться, и мертвая хватка, сцепившая мозг логическими
выводами, немного ослабла.
– Спасибо, Отри, я потом, чуть позже,
– Клеон прошел в гостиную, сел за стол и достал хорошо известный
всем потрепанный черный блокнот.
– Без проблем. Пирог никуда не
убежит, – Отри еще с порога по застывшему взгляду друга понял, что
Клеон на грани одного из своих самых опасных состояний. Полной
отрешенности.
Все друзья детства знали, что
остановить друга невозможно, единственным выходом было позволить
Клеону полностью выговориться.
Хотя, если быть до конца честным,
Отри сам не спал несколько ночей. То, что изучал Клеон, волновало
его намного больше, чем хотелось бы.