Сумерки медленно опускались на лагерь, окрашивая все в
синевато-серые тона. У соседних палаток уже затихла дневная суета –
группы Блэквуда устроились на ночлег, выставив двоих дозорных:
знакомого уже паренька и какого-то угрюмого мужика.
— Как мы будем дежурить? — Цапля нервно теребил рукоять
меча.
— Сначала я с Руриком. Потом вы с Лилией. И так меняемся каждые
три часа, — в моем голосе прозвучала твердость, не оставляющая
места для споров.
— Я... не хочу спать, — Лилия обхватила себя руками, словно
пыталась согреться, хотя вечер был достаточно теплым. — От мысли,
что заперта здесь... Почему-то хочется куда-то бежать.
— Придется, — я посмотрел ей прямо в глаза. — Хочешь, чтобы
нечто встретило тебя, когда ты будешь слаба и беспомощна?
Мои слова повисли в воздухе.Лилия побледнела, осознав наконец
всю тяжесть нашего положения, и молча скрылась в палатке. Цапля
тоже поспешил уйти, оставив нас с Руриком у костра.
Ночь медленно вступала в свои права, и где-то там, за пределами
освещенного пространства, черная стена Изнанки казалась еще более
зловещей. Она как будто наблюдала за нами, неотрывно следила каждую
секунду.
Наше со стариком дежурство прошло на удивление спокойно. Мы в
основном молчали и лишь иногда подбрасывали в костер новых дров.
Даже та тварь не появилась. Когда пришла очередь дежурить Лилии с
Цаплей, я с трудом заставлял себя держать глаза открытыми.
Забравшись в палатку, я еще некоторое время думал о Лилии. Её
намеки становились все более явными, но сейчас... сейчас точно было
не лучшее время для таких отношений. А Цапля... парню нужно
научиться быть сильнее, и, возможно, общение с ведьмой поможет ему
в этом.От меня не ускользнуло, что теперь при девушке он пытается
храбриться. Оно и к лучшему...
Постепенно сон накрыл меня, выключив из этой реальности.. На
сразу же возникла реальность другая. И первое, что я увидел –
сестру, совсем еще ребенка. Воспоминание было таким ярким, словно
случилось только вчера: вот она сидит, уткнувшись в очередной
любовный роман, смеется, живет полной жизнью. Даже в заточении она
умудрялась оставаться беззаботной, похожая на птицу в золотой
клетке.
Это чувство, эта память о её радости всегда придавали мне сил
двигаться дальше. Но вдруг картинка сменилась – казнь. Все детали,
каждый звук, каждый запах, реальность того дня обрушилась на меня с
новой силой. Эреба... Тварь!