Ответа я, разумеется, не ждал, но ответ пришел.
Осквернение святилища не членом клана относится к тягчайшим
преступлениям против клана. В зависимости от решения Ордена
карается смертной казнью, либо принесением в жертву
Падшему.
Я внимательно изучил огненные буквы в поисках утешения. Утешения
не было. Буквы растаяли.
— Смертная казнь, либо принесение в жертву, — повторил я. — Даже
не знаю, что и выбрать. Всё такое вкусное…
Впрочем, если верить буквам, то выбирать мне и не придется.
Решит какой-то Орден. Вот спрашивается, и зачем было меня в этот
мир тащить, если через несколько часов меня угробят? Может, для
того и тащили, конечно. Мало ли, вдруг у них тут жертв для Падшего
не хватает, приходится из других миров похищать. Что ж, хоть
какая-то от меня польза будет. Слабое утешение, но другого нет.
Хотя, есть другое. Я вспомнил, как почтенный Мелаирим мне
загадочно подмигнул. Ну а что? Может быть, он что-то предпримет.
Видно же, что мужик тут не конюшни чистит. Замолвит где-нибудь
словечко. Зачем я ему нужен, конечно, другой вопрос. Но будем
решать проблемы по мере их поступления.
Решив так, я улегся на вонючую шкуру и закрыл глаза. Не думал,
что усну, однако успел лишь подумать о сестре, как меня будто
выключило.
***
— Этот? — рыкнул чей-то голос.
Я вскочил. Сердце заколотилось, меня трясло. Я всё еще был в
каземате, это был не сон. Эх… Жаль. Вот был бы вариант — проснуться
сейчас где-нибудь на алгебре, получить указкой по башке…
— Он самый, — сказал знакомый голос.
Я посмотрел на решетку. За ней стояли двое. Один — рыцарь в
каких-то вычурных доспехах с вензелями и узорами. Смотрел на меня,
как на таракана. А второй — давешний монах с усами, который
требовал с меня печать.
— Печатей нет, либо он их не показывает, — тут же сказал он. —
Непонятно, кто, и как…
— Не имеет значения, — заявил рыцарь. — Костёр уже сложили.
Открывайте!
Подбежал еще один рыцарь и положил руку на решетку. Та почти
сразу поползла вниз, освобождая проход.
— Постойте! — заорал я. — Погодите, а суд? Разве не должно быть
суда?
— Суд уже был, — сказал расписной рыцарь. — Тебе, проходимец,
выпала великая честь послужить жертвой Падшему. Благодаря тебе
тепло и свет не покинут наш мир.
— Слава Огню, — пробормотал я, в полном смятении.
Эх, где же ты, почтенный Мелаирим… Может, у него просто нервный
тик был, а я размечтался?