— Хорошо, — ответил я, бросив последний взгляд на двор. — Буду
через полчаса.
Лавка Чарского была одной из тех редких точек, где я чувствовал
себя одновременно спокойно и настороже. Её атмосфера — смесь старых
книг, трав и слабого электрического звона магических артефактов —
будто впитывала время. Каждый раз, переступая порог, я ощущал, как
все тревоги снаружи остаются за дверью, но новые, скрытые,
поджидают внутри.
— Филипп! — воскликнул Чарский, появляясь из-за стойки. Его
пенсне, как всегда, блестело идеальной чистотой, а его голос был
напыщенным, но доброжелательным. — Я рад, что вы так оперативно
откликнулись. Это говорит о вашем здравом уме. Хотя, возможно, это
просто интуиция.
— Ваш звонок был... убедительным, — ответил я, снимая куртку и
вешая его на один из старых крючков. — Что случилось?
Он чуть приподнял бровь, будто поражён моей непонятливостью.
— Случилось? О, юноша, случилось многое! — в его голосе звучала
смесь беспокойства и напускного благородства. — Но давайте,
садитесь. Вещь, которую вы оставили у меня, — скажу без
преувеличения — уникальна. Да что там, можно даже сказать,
опасна.
Чарский жестом указал на низкий стул перед стойкой, а сам уселся
напротив, перетаскивая массивную шкатулку из темного дерева с
золотыми узорами.
— Уникальна? — я приподнял бровь. — Вы ведь понимаете, что я
рассчитывал на это, когда приносил её вам.
— Конечно, конечно! Но одно дело рассчитывать, другое — знать, с
чем мы имеем дело. Вот, взгляните, — он осторожно открыл шкатулку,
и передо мной предстал тот самый артефакт.
Черный, гладкий, как зеркало, с едва уловимыми символами,
которые мелькали на его поверхности, стоило лишь взгляду
задержаться.
— Он изменился, — пробормотал я, инстинктивно вытягивая
руку.
— О, не торопитесь, молодой человек! — резко воскликнул Чарский,
ловко отодвигая шкатулку в сторону. — Этот артефакт нельзя трогать
без подготовки. Более того, он настроен на вас, так что...
прикасаться к нему другим будет и вовсе небезопасно.
— Настроен? — нахмурился я.
— Именно. Эти древние устройства... их создатели были истинными
мастерами. Они работали с энергией на уровне, который современным
магам кажется легендой. Знаете ли вы, Филипп, что артефакт обладает
эхо-печатью?
— Эхо-печать?
Он вздохнул, поправляя пенсне.
— Эхо-печать — это древний метод связывания магии с носителем.
Фактически, это клеймо, которое позволяет устройству "узнавать"
своего владельца. Но это не просто узнавание. Эхо-печать
"подстраивается" под вашего магического потока, усиливая или,
наоборот, подавляя его. И вот здесь-то начинаются проблемы.