— Какие проблемы? — я пристально посмотрел на него.
— Ваш артефакт может усиливать не только одну, но и несколько
печатей одновременно, — сказал он, приглушив голос. — Это значит,
что вы сможете получить доступ к магическим резервам, которые у
вас, возможно, никогда не открылись бы. Но есть одна загвоздка.
Я не стал торопить его, зная, что Чарский не любит, когда его
перебивают. Он наклонился чуть ближе и продолжил:
— Чем больше печатей вы объединяете, тем сильнее напряжение на
магических потоках вашего тела. Превышение допустимого порога может
привести к тому, что вы... как бы это выразиться... взорвётесь
изнутри.
— Взрыв — это звучит обнадёживающе, — пробормотал я, пытаясь
скрыть нарастающее напряжение. — Но как он работает?
— Ах, юноша, здесь начинается настоящая магия, — глаза Чарского
блеснули. Он, похоже, наслаждался моментом. — Этот артефакт черпает
силу не из воздуха, как большинство современных устройств. Нет. Он
использует эхо-каналы — тончайшие магические нити, которые
связывают вашу силу с силой окружающего мира. Каждая активация
открывает новые слои энергии, но! — он поднял палец, словно учитель
в школе, — она также ослабляет вашу защиту.
— Вы хотите сказать, что каждое использование делает меня
уязвимее?
— Именно. Чем чаще вы будете его использовать, тем сильнее
нарушится ваша внутренняя гармония. Представьте водопроводную
трубу. Она может пропустить много воды, но если вы увеличите
давление сверх меры, она просто лопнет.
— И сколько может стоить такой артефакт?
— Вы что серьезно хотите его продать? — изумленно посмотрел на
меня Чарский.
— Нет, — сконфузился я. — Просто интересно было бы узнать.
— Эта вещь бесценна! — отчитал меня Чарский. — Даже я со своим
опытом впервые вижу такую. Но пользоваться ей, как вы понимаете,
опасно.
— Полагаю у вас есть какое-то решение? — заметив его хитрую
улыбку, сказал я.
— К сожалению, нет, — сказал Чарский. — Я бы предпочел, чтобы вы
его уничтожили, вместо того чтобы им воспользоваться. Но этот
вариант невозможен.
Я усмехнулся, откинувшись на спинку стула.
— Уничтожить? Чтобы потом жалеть о том, что упустил возможность?
Нет, Иммануил Елистратович. Этот артефакт останется у меня.
Он покачал головой, рассчитывая на такой ответа.
— Тогда действуйте на свой страх и риск, — пожал плечами он. –
Но! Если у вас получится, не забудьте рассказать своему старому
другу об этом. Мне чрезвычайно интересны последствия и эффекты.