В общем, если не мир с благодатью всеобщие, то всяко
какое-никакое равновесие. И люди научились жить.
Приспособились.
Потом совсем приспособились.
И с каждым поколением приспосабливались всё лучше и лучше. А ещё
их становилось всё больше и больше. От исходных родов Охотников
откладывались малые, а от них – ещё меньшие… страна большая, работы
всем хватало.
Как-то сами собою встроились в эту структуру дарники, сделавшись
новою элитой, ибо помимо теней и тварей бесплотных оставались дела
земные во всем их многообразии.
Не жизнь, а сказка.
Кто и когда понял, что тени – это не только опасные твари, но и
ценный ресурс, Михаил Иванович не знал. То, что их изучали,
понятно. Врага надо знать и всё такое… но в какой-то момент фокус
внимания изменился. И из крови тварей опричных получили первое
лекарство. Весьма опасное, по сути являвшееся сильнейшим ядом, но
всё же…
Потом оказалось, что из костей можно делать не только защитные
амулеты, но и те, что усиливают способности дарников.
То, это и третье… первая артель.
Примонастырская. Вот только оказалось, что в намоленных местах
сырьё быстро портится, и пришлось открыть вольную мастерскую.
Точнее, подозреваю, легализовать. Скорее всего люди давно уже
сообразили, что и к чему.
Частная, так сказать, инициатива.
Вот с того момента всё не просто изменилось, а начало меняться
быстро. Мастерские множились, как и производство артефактов из
костей, зубов и крови тварей. Использовать начали буквально всё,
даже землю.
Государство сперва обложило эти артели налогом.
Потом и вовсе попыталось подмять добычу под себя, особенно,
когда стало ясно, что желающих больше, чем ресурса.
Да, до этого момента Охотники что-то там добывали, но первой их
задачей было закрыть полынью и остановить тварей. Теперь же
наоборот – свежая полынья стала ценным приобретением, это я верно
тогда понял.
Но не понял, насколько ценным.
- …а ещё, - громкий шёпот Лаврентия Сигизмундовича перебил
какую-то мысль. – Говорят, что новый министр внутренних дел получил
письмо! То самое! В чёрном конверте! С приговором.
Это он о чём?
- Не наиграются никак, - с неудовольствием проворчал Еремей. –
Вы, Лаврентий Сигизмундович, фляжечку-то дайте… оно как-то не с
руки будет, ежели кто такого серьёзного человека в непотребном
состоянии увидит.
- Да, да… матушка вот тоже говорит, что пить я совершенно не
умею… но это от страха. Если б вы знали, как оно на нервы
действует… вы докуда едете?