И снова мои инстинкты сработали
прежде мысли. Рука сжалась, ноги прижались к земле, тело
напряглось, готовясь к очередной атаке. Сколько же раз тренер
вдалбливал мне эти рефлексы на тренировках по рукопашке. «Не думай
— действуй», — его слова вдруг всплыли в памяти. Едва он
приблизился, я резко поднырнул под его руку, перехватил его за
плечо и крутанул вокруг себя, используя силу его собственного
броска. Мгновение — и мой противник взмыл в воздух, подчиняясь
физике и инерции.
Он грохнулся в кострище, то самое,
что ещё вечером оставалось под кучей углей и пепла. Казалось бы,
какая неприятность, но нет. Удача улыбнулась мне странным образом:
мы ещё вчера, перед тем как лечь спать, обложили это место валунами
— для безопасности, чтобы костёр не распространялся. И теперь эта
разумная предосторожность сыграла свою роль. С глухим стуком голова
аспиранта встретилась с одним из острых камней, которыми мы так
старательно строили защиту.
Я даже не успел выдохнуть от
облегчения. Всё выглядело так, словно я только что завалил врага в
компьютерной игре, добив его точным ударом. Но вместо победного
фанфара по мне пробежала волна ледяного ужаса, смешанного с
осознанием того, что я только что превратил этого парня в историю.
Первая мысль, вырвавшаяся из моего подсознания, была неожиданной:
«Сто пятая по мне плачет». Я даже усмехнулся, вспомнив о таких
вещах, как уголовная ответственность, в этот странный момент.
Но усмешка повисла на моем лице на
полпути. В этот же миг перед глазами, будто прорезая моё зрение,
вспыхнул текст. Буквы возникли ниоткуда, прямо передо мной,
крупные, резкие, светящиеся странным холодным светом, словно
застыли в воздухе:
Внимание, выжившие жители
сегмента!
Вас определили как годных для
дальнейшего существования.
Остальные 90% населения
подвержены трансформации.
Выживайте,
развивайтесь.
Первая волна
запущена.
Глаза моргнули, снова и снова,
пытаясь избавиться от этой неведомой галлюцинации. «Что это было?»,
— мысленно спросил я себя. Меня не покидало ощущение, что я всё ещё
сплю, что это — затянувшийся кошмар, от которого никак не
пробудиться. Первая волна? Какого черта? Какая волна? Почему
первая? Получается, будут и другие?
Слова исчезли так же внезапно, как
появились, но мысли оставили за собой длинный след вопросов. А
главное, кто это говорит? Какая-то матрица? И что они имели в виду
под «трансформацией»?