И я плыву в этом тумане, минуя дома и высотки, редкие деревья и парковые аллеи. Мне совсем не запомнилась поездка домой. На очередной Семи, хайтеке или чоппере.
Возможно, я очень спешил, чтобы поесть картошки и Даров Моря. Затем сесть в седло и продолжить.
Дом всегда оставляет по себе только хорошее.
И так есть. Но порой мне кажется, что он один из многих.
Наверно я ошибаюсь, но мне нет смысла обманывать самого себя.
Зачем?
Просто я ошибаюсь.
Я ведь общаюсь с вами на суахили…
Я говорю, что нет смысла раскуривать в шоу бизнесе трубки мира, нет смысла писать президенту на большом рулоне туалетной бумаги подарки, которые бы хотелось получить к Новому году, потому что президент это не фея, которой под силу исполнить все желания. Особенно такие, которые пишут на туалетной бумаге. Но просто, – поймите правильно, господин президент, – она длинная. Можно конечно попробовать писать на бумажных полотенцах, но я, – честно, – пробовал.
– Это кризис среднего возраста, – говорит Дэвид, когда мы заговариваем с ним об Эни.
– Все намного глубже, – говорит Донован.
– Повторяю для идиотов… – говорит Майк.
Это не трансфертинг реальности. И не китайская танка. Это мне видится немного иначе, – и скорее на суахили, – чем кому бы то ни было из вас, потому что я расстилаю перед вами не свои мысли, а нечто другое. И мне нет смысла предупреждать вас ступать по ним аккуратно. Потому что об этом вас уже предупреждал Ятс.
Всякий раз, когда я проезжаю Мексику, мне вспоминается Эни и многое то, о чем нет смысла припоминать. Всякая ерунда. Безделица, о которой возможно в далеком будущем я буду вспоминать жадно и с наслаждением, словно стараясь удержать воду этой великой реки… от которой лекарство одно – которое известно всем…
А вам? Что с вами, когда вы проезжаете эту границу?
Неважно какую…
Любую…
Странно…
Музыка стала уже частью меня. Но я по-прежнему не умею ее писать. Не могу петь и не способен играть.
Интересно… поспевает ли мой двойник там подавать СОС японским братьям из Америки через эту красную кнопку?
Эх, Мураками, если бы мы говорили на одном языке…
Но ведь мой английский не так уж плох?
Я еду.
Дедов мороз нет.
А за голубую фею… Извините, господин президент.