Девушка приветливо улыбнулась ему, отложила пяльцы, на
удивленный взгляд Стинна пожала плечами:
— Меня это успокаивает, — после чего, заметив интерес эль-кадари
к узору, протянула свое творение.
С первого взгляда результат усилий принцессы напоминал большую
красно-черную кляксу, но стоило приглядеться внимательнее — и
становилась заметна симметричность и четкость, кажущаяся
знакомой.
— Какой необычный узор, — Стинн вопросительно приподнял
брови.
— В малой приемной он был вышит на гобелене, — со вздохом
сказала Риэль. Эль-кадари кивнул: возможно, он запомнил рисунок,
когда несколько лет назад посещал королевство Шоралл.
Пожелав принцессе спокойной ночи, Стинн вышел из палатки. Этот
узор…. Такая мелочь, но его знакомость не давала эль-кадари
покоя.
Перед тем, как заснуть, подумалось: знаменательно, что дочь
короля, зачатая при помощи магии эль-кадари, может стать для его
народа ключом к величию. После четырех сыновей королева безумно
хотела девочку, вот только дочери в роду Шоралл не рождались почти
тысячу лет. Если кто прежде и знал о причине этого, то теперь все
позабылось, ушло в легенды. Король, любивший жену, что так редко
бывает в династических браках, согласился принять помощь матери
клана Гор. И действительно, родилась дочь, обладательница фамильных
сапфировых глаз и льняных волос Шоралл.
Правда, уровень Силы у Риэль, по сравнению с ее братьями, был
слаб, но разве это не являлось еще одним плюсом в ее будущей роли
жертвенной невесты?
Мир эль-туаль, в отличие от многих других, почти с добротой
относился к изгнанникам. Эль-кадари могли жить здесь месяцами, лишь
на несколько дней возвращаясь домой, на плавающие в Бездне острова.
В других же мирах срок составлял не больше пары дней, и да будут
милостивы Боги Хаоса к тем, кто задержался дольше. Галлюцинации,
безумие, странная болезнь, когда тело перестает повиноваться и
покрывается кровавым потом… Стоило чуть затянуть, и конец был
только один — смерть.
Бессонница, последние дни мучившая Стинна, намекала, что
постоянный мир начал отторгать его; но сегодня сон поманил, стоило
закрыть глаза. Сладостные грезы сменяли одна другую, пока мужчина
не очнулся. Сознание громко кричало об опасности, но тело
неожиданно оказалось тяжелым и неповоротливым, словно из жемчужных
снов он сразу провалился в кошмар.