Руки Мервина опустились мне на плечи — то ли остановить, то ли
успокоить. Не будь таирт уже моим, это движение стоило бы ему
жизни. Но он был мой, и я никогда не причиню вреда своему
эль-эро.
Впервые за несчетное количество веков у меня появилось смертное
тело, появилась душа, а у души — ее вторая половина. Это оказалось
странно, иногда больно, но вместе с тем я уже не могла отказаться
от этого.
Не хотела отказываться от этого.
Я вода, я туман.
Меж его пальцами, сжавших лишь воздух, я проскользнула к выходу.
Кто-то в моих владениях вел собственную игру. Кто-то хотел
противопоставить моей воле — свою, моей игре — своих игроков,
вывести на поле моей битвы своих воинов. Я найду виновного,
накормлю деток нижнего мира его плотью и навсегда развею его
дух…
— Подожди, — окликнул меня Мервин. Я замерла, обернулась. Что
хотел мой эль-эро?
Выражение лица таирта казалось невозможно понять. В глубине
смертного я чувствовала сильное смятение, но эмоции перекрывали
одна другую так, что прочитать было невозможно.
— Зачем тебе Риэль?
Я приподняла брови — какой странный вопрос.
— Риэль — это я, — ответила мягко.
— Нет. Кто ты на самом деле?
— Я обязана отчитываться перед тобой, смертный? — мне стало
немного смешно. — И с каких это пор мастер-таирт не в силах понять
очевидного?
— Куда ты идешь? — он поменял тему.
— У меня появилась проблема, — пояснила я терпеливо. — Вернусь,
как только решу ее.
— Тогда я пойду с тобой, — в его голосе прозвучало упрямство. И
впрямь, попытается пойти. Неужели в саму Бездну? Какой… преданный
эль-эро. И глупый.
— Тебе нужно отдыхать и набираться сил, — сказала я ему ласково,
словно ребенку. — Для смертного твои раны были серьезны. Защита
кадари здесь сильна, да и страж не позволит ничему материальному
причинить тебе вред.
— Райша, — Мервин посмотрел на меня с внезапной пронзительной
нежностью, на которую мое смертное тело отозвалось невольной
дрожью. Я никогда не видела у него такого выражения…
Таирт медленно, словно боясь спугнуть, подошел ко мне, а я
стояла, не в силах отвести глаз или шевельнуться. Он обнял меня,
легонько коснулся губами губ — и меня будто пронзила
молния.
«Неправильная реакция» — скользнула по краю сознания трезвая
мысль, но сейчас мой разум был пленником тела. А тело не
чувствовало опасности. Еще один поцелуй — глубже, жестче. И
шепотом, на выдохе — слово, которое я не поняла, но которое
спеленало мою пробуждающуюся суть в кокон невидимой паутины,
погружая в сон…