Помню собственное удивление, когда у меня, самой бестолковой
принцессы за всю историю династии (так, по крайней мере, уверял
наставник по боевой магии) что-то начало получаться. Мервин,
ставший к тому времени мастером-таиртом, не хвалил меня, но яда в
его редких репликах убавилось.
— Почему я здесь? — спросила я. — Что тебе нужно от меня?
Выражение лица Мервина никак не изменилось, словно бы он не
слышал вопрос.
— Лучшие маги нашей страны учили вас, принцесса, — сказал он
ровным тоном, — вы не можете не знать правила обращения с
артефактами. Так скажите мне, что это было — приступ глупости или
приступ безумия?
Я ощутила, как от стыда и возмущения начало гореть лицо.
— Итак?
— Я… Это было… — глубоко вдохнув, я начала вновь. — Полгода! Ты
запер меня здесь, в одиночестве! Мне нечего было делать, не с кем
говорить! Я просто хотела сбежать из твоей проклятой тюрьмы!
Губы Мервина пренебрежительно скривились.
— Не ожидал, что принцесса из Великого Дома Шоралл рискнет
жизнью из-за подобных мелочей.
— Мне так плохо здесь, — сказала я тихо. — Мервин, отпусти
меня.
На мгновение гримаса исказила лицо таирта. Гнев? Я не успела
понять, а маска безразличия уже вернулась на место.
— Нет, — сказал он.
— Мервин, — я пыталась говорить спокойно, но мой собственный
гнев рос. — Пожалуйста, пойми, так не может продолжаться. Это
невыносимо. Я ведь дочь короля и…
— Уже нет, — прервал он.
— Что? — я недоуменно моргнула.
— Ты была дочерью короля. Сейчас ты никто.
— Что? Да как ты смеешь! — я вскочила на ноги, чувствуя, как
гнев жжет мне кожу лица. Таирт взмахнул рукой, и воздух тяжелой
ношей упал мне на плечи, придавливая к кровати. Потом Мервин
заговорил, и хотя его черные глаза все еще не выражали никаких
эмоций, голос сочился ядом.
— Ты, кажется, не поняла, моя дражайшая принцесса, кто
я теперь и кто ты.
Я не могла поверить собственным ушам. Мервин никогда не говорил
со мной так: никогда не обращался ко мне на «ты», никогда в тоне
его не было ненависти. Мой гнев сменился растерянностью и
подступающим страхом.