— Короче, Степан Сергеевич, — я
примерился ко второй пуговице, но мэр шустро отступил в сторонку. —
Снеси железо, по-хорошему прошу. Не снесёшь за неделю, я их сам в
металлолом сдам. Я понятно излагаю?
— Порча городского имущества, —
заикнулся было Пузырянский. — Понял я, дядь Сань, понял. Всё,
некогда мне тут с вами, совещание у меня, — буркнул Пузырь. —
Света, где машина? — недовольно скривился в сторону секретарши.
— Вон она, Степан Сергеевич, —
откликнулась помощника.
— Всё, Сан Саныч. Я вас услышал, —
Пузырянский протянул мне пухлую ладонь, я сделал вид, что не
заметил. Потные они у него.
— Сделаем всё, что в наших силах.
Ну, я пошёл?
— Сделай, Стёпушка. Вся улица тебя
просит — сделай. Уж расстарайся. Две недели срок тебе, Степан
Сергеевич.
Мы расстались с мэром несильно
довольные друг другом. Ну да мне глубоко с кисточкой на Стёпкины
удовольствия. Этого… Пузыря если не подгонять, дело с мёртвой точки
не сдвинется. Как его только в мэрах держат, непонятно. В моё время
такого с партийного места быстро бы попёрли. Стоило жалобу накатать
и всё, пишите письма мелким почерком, высылайте махорку.
Я покачал головой, глядя вслед
чёрному мерседесу. И откуда у людей такие деньги. Хотя понятное
дело откуда, наворовали и жируют. Это моё поколение жило с душой
нараспашку, двери не запирая, помогая всему миру. А в ответ что?
Кукиш без масла и циничный оскал капитализма.
Проводив отъезжающего мерина
взглядом, я покачал головой, кинул взгляд в сторону ржавого моста,
на котором болталась табличка с надписью «По мосту не ходить!»,
сделанная моими руками, развернулся и зашёл во двор. Таблички к
вечеру уже не будет. Пацанва опять её снимет и отволочёт к новой
переправе через реку и там прицепит. Вот такая у нас с ними
нехитрая забава.
И ведь не поймаю никак того шутника,
который каждый вечер проворачивает этот фокус. «Тоже мне,
разведчик», — хмыкнул про себя. С другой стороны, я не больно-то и
старался застукать шустрика с добычей в руках.
Я ухмыльнулся: хорошее у парней
детство в нашем тихом городишке. Почти как наше, без телефонов и
прочей лабудени. С войнушкой и оружием из палок, великами, печёной
картошкой и прочими удовольствиями. Хотя интернет — это, конечно,
вещь, но не так чтобы круглые сутки.
Вернув грабли в сарай, я окинул
хозяйским взглядом двор и решил, что после очередного
бесперспективного разговора с Пузырём не помешает выпить чайку.
Сказано — сделано. Притащил с веранды настоящий русский самовар,
который достался мне по наследству при покупке дома. Нашёл на
чердаке, отмыл, привёл в порядок, и вот теперь чувствую себя эдаким
кулаком, распивая чаи под яблоней в собственном саду.