– Возможно и так. Ладно, пойдём, остальные уже наверху в квартире.
Мы поднялись на третий этаж нашего нового жилья. Ах, если бы передать это чувство, когда ты теперь спустя 14 лет снова будешь жить в квартире! Квартира, действительно, выглядела не просто шикарно, она была идеальна по тем временам. Хотя, нам, детдомовцам по душе была бы, и конура хрущёвская, лишь бы была отдельна от надзирателей.
В квартире было всего две комнаты, зал, ванная и кухня. В зале спал дядя Ваня – он был весь обклеен фотографиями из прошлого. На многих из них были его жена и дети. Я никак не решалась спросить ни у него, ни у Макса что же случилось с его семьёй. Я просто смотрела на фотографии и пыталась найти разгадку. В зале было немного мрачновато – даже днём дядя Ваня никогда не распахивал штор, и поэтому солнце лишь слегка освещало зал, из-за чего фотографии казались ещё больше пугающими.
Первая комната была предназначена для Макса и Игоря. Дядя Ваня уже хорошо её обставил, я бы сказала по-мальчишьи: висели плакаты группы «Кино», Игоря Талькова и Владимира Высоцкого. Дядя Ваня точно угадал вкусы мальчишек – когда они прошли в комнату их радости не было предела. Здесь же была и гитара. Дядя Ваня попросил ребят, если те будут играть на ней, то пусть относятся к ней бережно, потому что это всё, что осталось от сына. И тут меня снова затерзались вопросы в голове: «Что же всё-таки случилось с его семьёй?!». Но я не смогла спросить. Вдруг, я задену его за живое и он меня прогонит? А куда же я пойду? Поэтому до поры это оставалось для меня тайной за семью, а может и за всеми десяти печатями.
Вторая комната – наша с Олесей. Здесь, к сожалению, не было плакатов ни Пугачёвой, ни Горького, ни даже гитар, но был магнитофон, зеркало и какая-то дешёвая косметика. Кровати были сеточными, как в интернате, но в отличие от них – они были гораздо чище.
Прошло уже несколько недель нашего пребывания в Беломорске, и жизнь эта была прекрасной. Мы с друзьями распределили порядок уборки квартиры – каждый убирался в воскресенье и передавал очередь другому, а посуду мыли каждый сам за собой, мусор же выносил последний уходящий из дома.
Был осенний вечер, мы с ребятами сидели в зале смотрели и играли в нашего любимого «Дурака». По телевизоры, как сейчас помню, показывали процесс распада СССР: главы республик всё делили территории и думали, что же и кому достанется. Было противно видеть, как некогда эти люди назывались братскими народами, а теперь каждый норовит захапать себе побольше денег и земли, говоря, что делает это для своего народа. Но я опять перешла в политику, док. В этот октябрьский день Олеся и Игорь доиграв с нами пару партий, отправились спать, а мы с Максом, так как были самыми бодрыми, остались играть дальше. Помимо бодрости нам было ещё интересно, кто же кого переиграет, ибо счёт у нас обоих был пять-пять.