Может, там и придется устраивать
лагерь. Глянула на руки и удрученно поджала губы. Ободранные на
ладонях мозоли засыхали, стягивая кожу, и каждое движение пальцев
давалось с трудом. Долго же это будет заживать, если ей столько
всего нужно сделать… И при таком состоянии рук её маленький дар
вообще не поможет.
Но тут мелькнуло воспоминание о
перчатках для верховой езды, которые она видела в багаже. С горькой
иронией подивилась тому человеку, который их туда засунул. Зачем? С
какой целью? О чем он думал, кладя их к остальным вещам? И кто это
был?
О, нет! Нет-нет-нет! Она не будет
гадать, она даже думать об этом не будет! Не сейчас. Сейчас в этом
нет смысла.
Перчатки. Надо вернуться на берег и
поискать перчатки. Дару это не поможет, но руки защитит. И теперь
перчатки, ещё недавно казавшиеся глупостью, стали спасением и
возможностью.
Оставались ещё волосы. Они слиплись
от пота, морских брызг и песка. Пожалуй, даже гребень не возьмет их
сейчас. Нужно вымыть пресной водой, ополоснуть травяным отваром…
Вот только… Как это сделать?
Самое большее, что она смогла голыми
руками без щетки и гребешка, — с трудом разделила, почти разодрала
копну на три части и кое-как сплела в косу. Снова злясь, раскатала
сверток с одеждой, вытащила нижнюю юбку, порвала её и одним куском
покрыла голову, словно платком, а другим — плечи от солнца. Ей тут
замуж не выходить — усмехнулась горько.
***
Идти и в самом деле стало легче,
даже ноги, казалось, болели меньше. Хотя было неуютно — ведь она
почти голая.
По пути на берег Мишель нашла
неплохое место — возвышенное, с более редким и светлым лесом, в
котором почти не было вьющихся, каких-то лохматых из-за обильной
листвы лиан. Она приметила довольно ровное место между двух высоких
деревьев — можно будет натянуть холст и устроить подобие
палатки.
Правда, и работы невпроворот — ведь
нужно будет перетащить сюда все вещи. Вздохнула, осматриваясь —
успеть бы до темноты.
И Мишель, поудобнее перехватив
плотный сверток с одеждой, двинулась с невысокого пригорка в
сторону берега, где остался её багаж. Настроение чуточку улучшилось
— сейчас даже такая малость, как хорошее место для лагеря, приятное
ощущение прохлады от влажной рубашки и чистоты, хоть и не
совершенной, на теле здорово её приободрили.
Голод, который удалось перебить
водой из родничка, снова поднял голову. Эх, ей бы флягу какую-то…
Или хоть баклажку из тыквы… А лучше — еды.