– На волю, – Николай грустно усмехнулся и сделал большой глоток коньяка. – Хочется на волю. Унестись за леса, поля, океаны.
– В гости к сказке?
– Не бывает в жизни сказок.
Его лицо вдруг стало злым. Он вылил себе в бокал остатки коньяка и резко выпил. Потом молча встал и вернулся минут через пять с новой бутылкой. В этот раз он налил и мне.
– Сказок нет. Только откровения. Наслушаешься и сдохнуть хочется.
Дальнейший разговор я почти не запомнил. Николай много пил, много говорил и даже пытался плакать. Спать мы легли последними, и лично я был почти удовлетворен проведенным вечером.
Проснулся я от резкого лязгающего звука. Надо мной, чуть покачиваясь, стоял Николай. В руках он держал Holland & Holland. Оба красивых ствола смотрели мне прямо в глаза. Не нравился мне их взгляд.
– Сука ты, – Николай тряхнул головой. – Вставай. Выходи, – он повел ружьем в сторону двери.
Спал я, к сожалению, на веранде и, к двойному сожалению, в полном одиночестве. Можно было, конечно, закричать, но друг мой Коля был уже не настолько пьян, чтобы промахнуться с двух метров. Но, увы, и не настолько трезв, чтобы в полной мере осознавать свои действия и их неминуемые последствия. Так что я вышел из дома и с некоторым извращенным интересом стал ожидать дальнейшего развития событий.
Особого страха я не испытывал. Все же я еще не настолько дорожил выданной мне жизнью. Но и радости, что характерно, не было. Все-таки сомнительно, что отсутствие жизни доставит мне хоть сколько-то удовольствия. В общем, сплошная нерешительность. К тому же еще так темно.
Николай остановился напротив и пару минут нетвердо стоял, целясь в меня из двустволки. На губах его застыла горькая, истеричная усмешка.
– Сука, – повторил он, наконец, с плачущими интонациями. – Ненавижу тебя. Всех ненавижу, но тебя ненавижу первого.
Я предусмотрительно промолчал, понимая, что этот монолог лучше не прерывать. Руки у Коли изрядно дрожали.
– Зачем ты со мной говорил? Знаешь, что я сейчас делал? Знаешь? Плакал! Как овца, плакал! Жил ведь и жил! Пусть несчастливо, зато хорошо. Сладко ел, всех имел! А как теперь? Куда мне теперь идти? Везде же эти козлиные рожи! Пляшут, хохочут и тебе губы растягивают, чтоб тоже улыбался! А я не хочу! Не хочу больше улыбаться! Некому мне улыбаться! Ну! Что молчишь?!