- Понятно, - Мелисса упрятала блокнот
обратно в сумочку. - Боюсь, что ценной информации я от вас не
добьюсь. Поэтому от вопросов, каковы ваши гипотезы насчёт
посещения, пожалуй, воздержусь.
Ежи улыбнулся.
- И правильно, - сказал он. - В
детстве я считал, что посещением мы обязаны инопланетным военным.
Целую теорию вывел. Думал, они прилетели к нам, чтобы разобраться
друг с другом в спокойной, так сказать, обстановке. Я даже
Валентину эту теорию однажды изложил, так получилось. Он тогда
хвалил. Но потом, знаете, я уверился, что он прав. Мы никогда
наверняка не выясним, почему произошло посещение, во всяком случае,
точно не выясним в нескольких ближайших поколениях. Если, конечно,
они не вернутся. Но я лично надеюсь, что они не вернутся никогда и
ни с какими целями.
- Славная девочка, - сказал Антон,
когда Мелисса, цокая каблучками по полу, отправилась в дамскую
комнату. - Я бы попробовал с ней закрутить. Ты как?
Ежи задумчиво поиграл вилкой над
скатертью. Девушка ему понравилась, однако конкурировать с
напористым, пробивным Антоном он не хотел.
- Пойду, - сказал Ежи, поднявшись. -
Заскочу за спиннингом, встретимся в лаборатории.
В лаборатории Ежи засиделся допоздна.
За час до полуночи спохватился, захлопнул папку, в которой хранил
материалы для своей будущей научной работы, выключил компьютер и
вышел под дождь. Зона была в сотне шагов, институтские охранники
расхаживали вдоль её границы, красными точками вспыхивали в ночи
огоньки сигарет. С минуту Ежи стоял, запрокинув голову и пробуя на
вкус безвкусные капли дождя. Затем двинулся к машине. Завёл
двигатель и неспешно поехал в научный городок, в коттедж, который
Валентин оставил ему и в котором он жил со старой, прикованной к
инвалидному креслу Дороти. Ясность ума Дороти, впрочем, сохранила,
как и сварливость.
Валентин… Знаменитый, скромный,
деликатный, терпеливый, остроумный и добрый. Всякий раз, когда Ежи
думал о нём, тёплая волна поднималась у него в груди и ласково,
бережно касалась сердца. Он вспомнил, как семь лет назад Валентин
обзванивал инстанции, пытаясь вопреки закону об эмиграции отправить
Ежи в Гарвард. Как, услыхав очередной казённый голос в трубке,
говорил застенчиво “Извините, этот вас Пильман такой беспокоит”. И
как добился-таки своего, и Дороти ворчала “Не зря я всё-таки
вложила кое-что тебе в мозги”.