- Мне нужно, чтобы он прожил три дня,
- повторил Ричард. - Вам понятно?
- П-понятно, - запинаясь, закивал
Мясник. - С-сделаю всё в-возможное.
- Вряд ли вам понятно, - сказал
Ричард вкрадчиво. - Что именно вы сделаете, не так важно. Важно,
чтобы через три дня этот человек был жив и вменяем. Это намного
важнее, чем, скажем, ваша здесь практика.
Оставив ошеломлённого Мясника в тылу,
Ричард Г. Нунан скатился по лестнице в больничный холл и по
подъездной дорожке рысцой припустил к своему “Пежо”.
- Господин Нунан?
Ричард обернулся и привычно нацепил
приветливую улыбку. Как же её, вспоминал он,глядя на бегущую к нему
вприпрыжку девчонку. Дочь Гуталина была высоченной и голенастой. И
чёрной, под стать отцу. Как же её зовут?.. Фамилия Гуталина
Робертс, это Ричард помнил, недаром столько раз штудировал его
дело. Но вот девчонка, какое-то странное у неё имя, необычное, что
ли, или даже вызывающее.
- Вы помните меня, господин Нунан? -
неожиданно низким и хриплым голосом спросила девчонка. - Я
Сажа.
Точно, вспомнил Ричард: Гуталин
проявил остроумие и дочь назвал Сажей. С матерью у неё ещё что-то
случилось нехорошее. Гуталин рассказывал, что именно, но Ричард не
помнил. Росла Сажа под присмотром отца. То есть, как трава сорная -
каков отец, таков и присмотр.
Ричард невольно усовестился: тоже мне
высокоморальный обличитель, обругал он себя. Его собственная дочь
росла вообще без отца, а Гуталин за своей хоть как-то, но
приглядывал.
Сколько же ей сейчас?.. Лет девять,
судя по всему. Может, десять. А ростом со взрослого здоровенного
мужика, и голос, как у пропойцы. Зона, что говорить. Детей
сталкеров она не щадила. Этой ещё повезло: девчонка и девчонка, ну,
пускай, длинная и говорит басом, зато без лишних конечностей, и
глаза всего два, вон как блестят. Кожа гладкая, лоснится на солнце,
и никакой тебе шерсти, как у Мартышки, или ороговелостей, как у
сына Гундосого Гереша.
- Конечно, помню, - заверил Сажу
Ричард Г. Нунан. - Только что навещал твоего отца, мы, можно
сказать, беседовали.
- Господин Нунан, - девчонка подошла
совсем близко, Ричард был ей по плечо. - Отец говорил, что когда… -
она неожиданно всхлипнула, тонко, совсем по-детски, - когда его не
станет, чтобы я обратилась к вам.
Ричард кивнул. Разумеется, подумал
он, само собой разумеется. Когда припрёт, обращаются непременно к
нему, к всеобщему благодетелю, который не бросает друзей в беде и
ни за что не откажет. Детей друзей он тоже не бросает в беде. И
вообще принимает человеческие горести близко к сердцу, возможно,
поэтому ещё и жив.