Раздумывая об этом, я позволила стражникам взять меня за плечи и
повести куда-то вверх по горе. Руки у них были неожиданно холодные,
даже сначала показалось, что влажные. Но нет — на ткани моего чоли
не темнели мокрые следы. Где же эти ребята умудрились так
замёрзнуть? Под землёй вроде бы я сидела, а не они.
Ответа не придумывалось, и я стала осматриваться.
Ориентироваться на Оплетённой горе вообще было сложно: древодома и
древодома, только храм да библиотека как-то выделялись, ну ещё
тренировочные поля. На пути к тюрьме я слишком плохо соображала,
чтобы запомнить дорогу, но теперь заметила, что дома вокруг нас
толстенькие и приземистые, какие они обычно бывают ближе к нижнему
краю резиденции. А когда мы вышли на гравийную дорожку, обочины
которой поросли летучемышником, я поняла, что тюрьма располагается
всего в паре чаш ходьбы от тайного лаза. Вероятно, именно в этой
части горы образовались естественные пещеры… А может, и
неестественные.
Арунотай привёл нас в пузатый древодом с единственным этажом —
над головой стволы лиан так и уходили в небо, и взгляд не упирался
ни в какой настил. Из мебели тут были только две лавки и стол и,
оглядев их, я сразу поняла, откуда Вачиравит натаскал в свои покои
грубой столярки.
Стражи усадили меня на лавку да так и остались стоять, давя на
мои плечи, словно боялись, что я вырасту и всех раскидаю. Арунотай
церемонно уселся напротив аккуратно поправив полы парадной чокхи,
которые наверняка цеплялись за плохо обработанное дерево. Моим-то
рабочим шароварам такая мелочь не повредит.
Адульядеж вовсе не пожелал садиться и вместо этого заложил руки
за спину и принялся мерить шагами пол между лавками и входом, став
живым препятствием на моём пути наружу. Не то чтобы я собиралась
бежать. Куда мне теперь спешить? Меня нигде не ждут.
— Итак, — произнёс Арунотай и прокашлялся.
— Где моя дочь?! — перебил его Адульядеж, который как будто всё
это время с трудом сдерживался в ожидании отмашки от главы. Вот
интересно, я-то думала, что в их отношениях Адульядеж — главный, а
Арунотай — наивный юнец, который должен слушаться старших.
Но вопрос был адресован мне, так что пришлось отвечать. Я лениво
склонила голову набок.
— Понятия не имею, но она никогда не переступала порог
резиденции Саинкаеу.
Адульядеж замер на полушаге и развернулся ко мне, нависнув надо
мной, как будто тощий чиновник мог меня испугать.