За это время слуги едва успели вернуть интерьеру подобие
порядка: следы пребывания солдат постарались вычистить, а грязную и
битую посуду вместе с испачканной скатертью заменили новым
комплектом. Правда, многих серебряных столовых приборов и некоторых
канделябров недосчитались, но, на такие мелочи гости, как люди с
хорошими манерами, внимания не обратили. Тем более, что на десерт с
отдельной кухни, специально предназначенной для приготовления
угощений гостям, по подземному ходу были доставлены вкуснейшие
сладкие пироги с вишневой, грушевой и яблочной начинкой. А в
качестве напитков слуги подали чай и кофе, которые, к моему счастью
попаданца, не были уже к этому времени здесь диковинкой.
С начала XVIII века по всей Европе активно внедрялись чайные и
кофейные традиции. Правда, кофе появился в Старом Свете на целый
век раньше, чем чай, потому кофейный напиток к началу XIX столетия
все-таки был популярнее. Но, княжеская память подсказывала мне, что
и популярность чая в последнее время возросла, особенно в Восточной
Европе, поскольку сухопутный маршрут доставки его из Китая был
налажен через Россию. И русские купцы охотно поставляли различные
чайные сорта в соседние страны. По морю чай тоже везли из Индии и
Китая, но, в основном, торговцы из Англии и Голландии, которые
держали цены выше.
Так что у стола за чаем и кофе гости баронессы вновь собрались,
чтобы подкрепиться, заев и запив стресс, вызванный недавним
штурмом. Дамы за это время не только поправили прически, но и
переодели платья. На их оголенных плечах сверкало золото ожерелий и
драгоценные камни, словно бы они явились на бал. Впрочем, никаких
танцев не предполагалось, поскольку солдаты зачем-то перевернули
клавесин, разбив его прикладами, видимо, в поисках тайников, отчего
хрупкий музыкальный инструмент пришел в негодность.
Половина свечей к этому моменту догорела, и в зале стоял
таинственный полумрак. А тени от каминного пламени создавали
причудливые фигуры на стенах и потолке, заставляя присутствующих
переговариваться между собой полушепотом. Вся аристократическая
публика, находившаяся в трапезном зале в этот момент, давала понять
своим видом, что, несмотря на возвращение видимости порядка, каждый
из них хорошо понимает сложившееся положение. Они молча принимали
свою новую зависимость от русских солдат. Никто из них не роптал
открыто, но все приуныли настолько явно, что я составил для себя
четкое мнение, более не сомневаясь, что этим людям ближе французы,
чем русские. Во всяком случае, под французов все эти дамы лягут
охотнее.