- Э, нет, брат, так дела не делаются! Ты своему слову хозяин,
захотел - дал, захотел - взял. Ты мне лучше поклянись тем, чье имя
людям не произнести и не услышать.
Губы омутинника опять сжались в тоненькую полоску, но некоторое
время спустя, он выдавил:
- Глянусь тебе именем - удивительное дело, губы нечисти
шевелились, из его горла явно вылетали звуки, но Архип не смог ни
услышать, ни понять их, а то, что услышал не желало складываться с
цельное слово. - Что ни действием, ни бездействием, ни злым
умыслом, ни случайным стечением обстоятельств до сегодняшнего
заката не причиню вред ни тебе колдун, ни детям, коих ты ищешь, и
не стану препятствовать их тобою спасению. Клянусь также помочь
тебе с любыми спутниками по твоему желанию пересечь мое озеро
дважды за этот день, - добавил он под насмешливым взглядом
колдуна.
- Другое дело, - ответил Архип, вытаскивая из воды руку и
тщательно упаковывая крест в тряпье прежде, чем сложить в суму. -
Так бы и сразу. Говори, кто детей украл и где мне их теперича
искать?
- Украл их верлиока... - начал было омутинник, но колдун перебил
его.
- Верлиока? В наших краях? Ты меня совсем за дурака держишь?
- Я же поклялся, человек! Разве буду я опосля такого врать?
Говорю же, верлиока это. Злобный, одноногий. Заявился в наши леса
пару месяцев назад, избу в чаще справил да давай свои законы вокруг
навязывать, жизнь лесную по чем зря насильничать. Чуть что не так в
драку лезет. Тяжко с ним. Идти до него тебе недалеко совсем. Я тебя
через речку переправлю и сразу к тропе доставлю, по ней пойдешь
прямо, никуда не сворачивая и через пол версты у него и окажешься.
Что рожу корчишь? Он эту тропу и протоптал. Каждый день то по воду
ходит, окаянный, то рыбачить! Житья никакого нет. Залазь.
Повинуясь взмаху гнилой распухшей руки из глубины вынырнул
небольшой деревянный плот. Архип с некоторой опаской взгромоздился
на скользкие от речной воды доски и постарался встать поустойчивее.
Стоять, не смотря на первое впечатление, оказалось достаточно
удобно - толкаемый омутинником плот шел ровно, почти не качаясь,
мокрая и, казалось, скрепленная только гнилыми веревками древесина
держалась выше всяких похвал, не "гуляла" и даже ноги на ней не
особо разъезжались. Речушка была неширокой, поэтому не прошло и
десятка минут, как Архип легко спрыгнул на берег и снова взялся за
зачарованный платок.